Гарнизон

Затем болезнь вступала в заключительную стадию, на которой все развивалось стремительно. Начиналось разложение тканей, в течение нескольких минут пациент выкашливал в мелкодисперсном виде собственные легкие с кровью. Мышцы и внутренние органы распадались в кашицеобразную массу, кровь и распавшиеся органы кишели вирусами. Докашливал, собственно, уже труп.

После прорыва кожи, оставался, фактически, один скелет. Кишащая вирусами масса легко поднималась в воздух, неся смерть при любом контакте. Кожа незараженного человека до некоторой степени обладала сопротивляемостью вирусу, но уже 2-3 миллилитра массы давали достаточную концентрацию токсинов для преодоления кожного барьера. На месте попадания капли оставалась небольшая язвочка, а иногда всего лишь красноватое пятнышко.

И цикл начинался заново...

- Хотя, надо сказать, вирус, как и положено вирусу, малостоек во внешней среде, - говорил хирург. - Ультрафиолет, нагрев, кислоты, щелочи легко его разрушают. Но если уж зацепило, то зацепило.

- Так что там насчет покойников? - нетерпеливо спросил Иркумов, доселе сидевший тихо и молча.

- С покойниками сложно, - в очередной раз вздохнул медик и перешел к пересказу наиболее обрывочной и туманной части сообщения.

Зараза была страшна и смертельно опасна. Но до этого момента все-таки понятна. В гигантском Империуме, на мириадах планет люди сталкивались с подобными хворями бессчетное число раз. Болезнь угрожала Танбранду всерьез, но с ней можно было бороться традиционными, проверенными тысячелетиями методами.

Если бы после смерти носителя хворь не становилась настоящей Чумой.

То ли вирус был неустойчив и мутировал, то ли он был создан или модифицирован злобным разумом, но случилось действительно страшное. Инкубационный период остался прежним, но вирус начал еще активнее передаваться воздушно-капельным путем. Клинические симптомы оказались сходны с первым этапом, но место эйфории занимало желание спрятаться. Через 6-12 часов наступала потеря сознания, а затем остановка сердца и формальная биологическая смерть. Однако, труп не остывал, более того, температура тела оставалась стабильно выше чем окружающая среда на 1-2 градуса. Перерождение, точнее, учитывая, что речь идет о мертвеце - трансформация органов занимало еще несколько часов.

А затем мертвое тело поднималось, ведомое лишь инстинктом убийства.

- На выходе получаем злобную и очень устойчивую к повреждениям тварь, - резюмировал Александров. - Двигается обычно медленнее чем живой человек, но при этом способна на стремительные броски - совсем как рептилия. Предположительно могут сохраняться обрывки знаний из предыдущей жизни - пароль от кодового замка, расположение камер наблюдения, расписание часовых и так далее. Предположительно, видят в темноте. Предположительно, настолько сильны, что проламывают стены и вышибают стальные двери. В отчетах, видимо, собрали все слухи...

- Это нормально, - ответил комиссар, - У штабных аналитиков фантазия всегда такая, что мекбои обзавидуются. Но, в общем, скверно.

- Ну, хоть какая-то определенность, - проворчал священник, выпростав руку из-под накидки и осеняя себя аквилой. - А Ересь то здесь точно есть?

Медик, в который уже раз, тяжело вздохнул и ответил с видом занудного лектора:

- Нет и не может быть биологического механизма, который воскрешает покойников. Любое движение есть процессы обмена веществ. А их, то есть обменных процессов, в мертвечине не может быть по определению. Поэтому, собственно, мертвое есть мертвое, а не живое. Существуют определенные грибки и плесневые структуры, которые развиваются на жарких, джунглевых планетах. Они могут какое-то время использовать разлагающийся объект, как внешний каркас и источник питания, но там совсем другой механизм, и это определяется простейшим анализом. А у нас совсем иная картина. Это - Ересь, без всяких иных вариантов. Нас атаковал культ, скорее всего Владыки Распада.

- Особо злобные микробы? - осведомился комиссар.

- Скорее благословленные кем-нибудь из Нечистых.

- Страх ничтожен, потому как вера моя сильна, - пробормотал священник, вновь сотворив аквилу, и на сей раз все повторили его жест.

Солнце закатилось за горизонт, Туэрка включила освещение и, словно вторя ее действию, начали зажигаться мощные прожекторы по периметру Базы.

- Что со смертностью? - деловито спросил комиссар. - Есть хоть какая-то определенность?

- Почти все пораженные заболевают, летальный исход в ста процентах. Но тут есть один нюанс...

- Какой? - живо полюбопытствовал комиссар.

- Поскольку хворь носит отчетливо еретический и хаотический отпечаток, вера может помочь. Истинная, идущая от сердца Вера в нашего возлюбленного Бога-Императора, который защищает и направляет.

- Кто бы сомневался, - жестко произнес Фаций.