Гарольд, последний король англосаксов

Из Фландрии, куда они прибыли в качестве эскорта своих почтенных родственниц, Годвине и Эдмунд, по-видимому, направились в Данию, ко двору двоюродного дяди Свейна. С ними была их сестра Гюта. Эти сведения содержатся в сочинении Саксона Грамматика⁹⁰⁵, написанном существенно позднее, на рубеже XII―XIII веков; однако история выглядит весьма правдоподобно и подтверждается двумя независимыми источниками. Саксон Грамматик рассказывает о том, что Годвине-младший, которого он ошибочно называет братом Гарольда, отправил посольство к королю Свейну и просил его поддержки в противоборстве с Вильгельмом. Возможно, братья надеялись, что, появившись лично в Дании, они сумеют наконец уговорить Свейна помочь им занять английский трон. Однако их иллюзии, судя по всему, скоро развеялись; недавнее вторжение Свейна в Англию потерпело сокрушительную неудачу⁹⁰⁶, и он не спешил повторять этот опыт. После смерти Свейна в 1074 или 1076 году в Дании начался период смуты, который завершился только в следующем столетии⁹⁰⁷. О дальнейшей судьбе Годвине и Эдмунда мы ничего не знаем, но на историю Гюты проливает свет «Сага о сыновьях Магнуса Голоногого», составленная Снорри Стурлуссоном в XIII веке. В ней сообщается, что Гюта стала женой русского князя Владимира Мономаха⁹⁰⁸. Мы не знаем точно, когда был заключен этот союз, но предположительно это произошло в 1074 или 1075 году. Скептически настроенные исследователи порой заявляют, что ни в одном древнерусском источнике не названо имя первой жены Владимира, а сам князь в своем «Поучении»⁹⁰⁹ упоминает о ней только как о матери своего сына Юрия[59]. Однако в древнерусских источниках очень многие женщины не названы по именам, в том числе византийская принцесса, мать князя Владимира, так что большинство историков согласны с тем, что сведения, сообщаемые Снорри, верны.

Князю Владимиру тогда исполнился 21 год; он княжил в Смоленске и занимал значимое, хотя и не самое высокое положение в сложной иерархии русских князей. Русь в то время представляла собой конгломерат княжеств с центрами в торговых городах, где находились княжеские престолы. В них правили потомки Владимира Святого; главным городом был Киев, где властвовал великий князь. Владимир, вероятно, с радостью заключил этот брак, который принес ему свойство с королевским родом и союз с датчанами, с помощью которого он рассчитывал пресечь попытки соседей-поляков совершать набеги на Русь.

В 1076 году Гюта родила Владимиру первого сына — Мстислава⁹¹⁰. Спустя два года, после изгнания его двоюродного брата Олега, занимавшего черниговский престол, Владимир стал черниговским князем. В течение шестнадцати лет он успешно правил в этом втором по значению русском городе, имевшем также важное военное значение; за это время князю пришлось неоднократно отражать нападения половцев. В 1094 году Олег, при поддержке половцев, изгнал Владимира из Чернигова, и тот перебрался в город своего отца Переяславль⁹¹¹. Гюта, по-видимому, сопровождала своего мужа во всех этих перипетиях, разделяя с ним успехи и неудачи. Она родила ему множество детей — предположительно, восемь сыновей и трех дочерей. В этом отношении Гюта, похоже, не уступала своей матери, Эдит Лебяжья Шея, а также бабушке и тезке — Гюте, жене Годвине.

Судя по всему, дочь Гарольда, ставшая русской княжной, жила вполне счастливо. Хотя Русь была для нее непонятной и чужой землей, очень непохожей на ее родную Англию, в чем-то местный уклад жизни оказался ей близок. В «Поучении Владимира Мономаха» много рассказывается о его семье. Там говорится, что отец Владимира понимал пять языков, в том числе, вероятно, северный язык[60], поскольку его мать была шведской принцессой. Скорее всего, и Гюта, и ее муж владели, более или менее, этим языком и могли общаться на нем друг с другом. Подобно отцу Гюты, Гарольду, Владимир был доблестным воином и хорошим охотником. Он также отличался христианским благочестием и основал церкви во многих русских городах. У русского князя, как и у англосаксонских королей, имелся свой круг приближенных, совет и дружина, с помощью которых он правил своими подданными. Владимир был чрезвычайно богат, даже по английским меркам, и Гюта, вероятно, жила в роскоши. Судя по всему, князь тепло относился к родным, хотя проявлял эти чувства только по отношению к братьям и сыновьям. Он вспоминает о смерти Гюты, не называя ее имени, и советует сыновьям: «любите своих жен, но не позволяйте им властвовать над вами»⁹¹². Это, наверное, лучшее резюме его отношений с Гютой.