Гарольд Вард и Таинства Магии

Вспомнил и мать. Отношения с ней после смерти отца не ладились, так как Гарольд считал именно её повинной в маленькой трагедии. Десятилетний, он не мог понять причину частых скандалов и внезапное увлечение папы выпивкой. А затем, после очередной шумной ссоры, эта женщина сказала нечто, что не отложилось в памяти, но поразило мужа в самое сердце и заставило уйти в ночь. Вард так никогда и не узнал, было ли это самоубийство или роковая ошибка затуманенного алкоголем разума. Впрочем, такая постановка вопроса убитого горем мальчишки быстро изменилась, когда спустя всего две недели вместе с ними поселился чужой мужчина. Вард ещё не понимал всех тонкостей отношений между полами, но прекрасно слышал о разводах из-за предательства. Стало понятно равнодушие матери к произошедшему и наигранная скорбь. Расколотый надвое мир породил незаживающую рану, и вдруг новый, сокрушительный удар снёс самое важное в жизни ребёнка – веру в любовь матери. Очернил священный образ несмываемым грехом предательства и убийства. И всё же, больше у Гарольда не было никого. Сколь бы сильно не замёрзла перегоревшая сыновья любовь, она не умерла полностью, пусть напоминала бледную, уродливую тень себя прежней.

Гарольд усилием воли прервал свернувшие не туда мысли, чтобы окончательно не впасть в депрессию. И без того жизнь из хреновой грозила перетечь в невыносимую, и весьма короткую. Для отвлечения решил тщательнее осмотреть комнату.

Заглянул под кровать, но обнаружил только тонкий слой пыли. В прикроватной тумбочке нашлись часы, явно механические, заводные. Вспомнилось требование Седого прийти в шесть, так что находка пришлась к месту. Вот только достав из рюкзака телефон, чтобы посмотреть время, Вард никак не смог включить ставший бесполезным кусок пластика. А розеток вокруг что-то не наблюдалось.

Постановка вопроса заставила мозг подкинуть воспоминание о здоровых круглых часах напротив двери старика. Пусть выходить не хотелось, но по крайней мере он теперь знал отличительные черты аристократов и как к ним обращаться, чтобы не оскорбить. Уже у выхода обратил внимание на одежду и спешно переоделся.

По пути встретилось несколько парочек, которые не удостоили его даже взглядом, что только радовало. Часы отсчитали половину десятого, и Гарольд поспешил обратно, вновь оставшись проигнорированным. Только закрыв дверь Юноша понял, как напрягла эта прогулка. Затаённая угроза словно повисла над ним, а каждый встречный не сулил ничего кроме неприятностей. Быстренько выставив время, он завёл часы и установил будильник на полшестого.

Несколько раз повторив выжимку из этикета, Вард смог вспомнить суть без сильного напряжения, благо, на плохую память не жаловался. Хотелось посмотреть и другую литературу, но он даже не смотрел на названия, во избежание искушения. Нужно для начала прочесть проклятый томик, на что явно понадобится весь вечер.

Когда стрелки почти сошлись в верхней точке, Гарольд хлопнул книгой и облегчённо выдохнул. Голова пухла от обилия бесполезной информации и цветастых фраз. Давно он не питал такой ненависти к чему-либо! А остановился Вард только на середине, что значило продление страданий минимум вдвое. Этот факт деморализовал как бы не больше, чем пророчество его бесполезности.

С грустными думами Гарольд застелил постель и грохнулся спать. Завтра ждал новый день, не сулящий ничего хорошего.

Глава 5

Гарольд испуганно подскочил, сорвав с себя одеяло. Глаза ошалело метались, не способные различить что-либо в предрассветной тьме. Оглушительный звон рядом с кроватью стал причиной побудки, но не испуга.

Вард хлопнул по будильнику и мерзкий звук пропал, зато остался грохот сердца. Несколько глубоких вдохов слегка уняли готовый к активным действиям организм, и Вард поёжился от холода. Мокрое от ледяного пота тело и кровать вызвали не лучшие ощущения.

Он долго не мог уснуть ночью, и проспал, скорее всего, лишь пару часов, а потому не знал, благодарить ли ему чёртовы часы за избавление. Кошмар явно оказался чудовищно страшным, а сон удивительно крепким.

Гарольд спешно поднялся и пошёл в душ, костеря себя за то, что неведомо где оставил тапки, а в темноте не смог найти. Паркет, конечно, не ледяной бетон, как в прошлой квартире, но приятного тоже мало. Плитка в ванной колола босые ступни тысячами игл, как и поток горячей воды.

Утреннее омовение не заняло больше десятка минут, и теперь Вард смотрел на огромное мокрое пятно в постели. Выглядело это неоднозначно, и если бы подобное увидели – постыдная кличка пристала навечно. Время поджимало, поэтому он раздел одеяло и подушку, сдёрнул простынь и перевернул матрас.

Посчитав, что этого достаточно, Гарольд бросил улики в корзину, на ходу доел последний бутерброд, и поспешил одеться в форму. Оставалось всего десять минут до назначенного времени, и он, окинув напоследок комнату, отправился навстречу новому дню.

Вард тихо постучал три раза в дверь, которая на третьем ударе отворилась. Седой сидел за столом и попивал что-то горячее.

- О, даже на пять минут раньше срока. Ну присядь тогда, пока я не закончил.