Гарпии

Реакция Мартинека была хоть и не молниеносной, но в принципе правильной. Не торопясь поднялся, не торопясь подошёл к старинному буфету, не торопясь принялся осматривать наваленные на его верхней крышке предметы. Под определение «вазочка» здесь подходили лишь высокая, узкая и прозрачная ваза и низкий пузатый кувшин с отбитым горлышком. Однако обстоятельный молодой человек не пропустил ничего: ни шляпной коробки, ни цветочного горшка с цветком, ни подсвечника на три свечи, ни маленького глобуса на высокой подставке, ни декоративной резной штучки, невесть что изображавшего болгарского сувенира, ни проволочного скелета абажура. Сжав зубы, Бежан молча переждал все!

Наконец Мартинек снял с буфета пузатый кувшин, заглянул в него и опрокинул перед Фелицией вверх дном. И сразу на столе засверкало и заискрилось. Бежан с трудом сдержал восхищённый возглас.

— Надо же, не свистнули! — скривилась Меланья. — И удивительное дело, не затерялось.

— Возможно, — отозвалась Фелиция с сомнением, в данном случае явно неуместным. — А где же остальное? Я не очень разбираюсь в наследствах, но возможно, нам велят все собрать в одном месте…

— Ах, бедняжка, она не разбирается!

— Да, не разбираюсь. Где остальное?

Бежану удалось наконец спросить:

— Если я правильно понял, эту вещь панна Дорота получила в подарок от покойной пани Паркер?

Меланья с готовностью переключилась на гостя:

— Да, вчера вечером. В присутствии многочисленных свидетелей.

— И вчера таких драгоценностей была прорва! — горячо подтвердил Мартинек, вроде бы непосредственно к драгоценностям не причастный. — Пани Ванда показывала нам. Блеск! Экстра-класс! И она уверяла — настоящие.

— А где остальные? — заладила своё Фелиция.

Меланья не упустила возможности вцепиться в сестрицу.

— Что ты твердишь «где остальное, где остальное»? Откуда нам, черт возьми, знать, где остальное? Может, если хорошо попросишь, Вандзя тебе с того света и ответит.

Тут в столовую вплыла Сильвия с кастрюлей сосисок в укропном соусе, за ней Доротка с чаем и фруктовым рулетом.

Эдик Бежан плотно поужинал, внимательно проследил за тем, как невероятной ценности бриллиантовое колье опять запрятали в треснувший старый кувшин и поставили на верх буфета, после чего распрощался и покинул этот необыкновенный дом.

Вернувшуюся с дежурства жену порадовало сообщение, что муж не голоден, — очень уж она уставала в своей больнице. Супруги посидели немного перед телевизором и рано легли. Комиссар не мог заснуть, мешало неприятное ощущение — что-то он забыл сделать, но как ни старался, так и не вспомнил.

Яцек пересидел всех и добился своего: удалось перекинуться парой слов с Дороткой, незаметно забравшись в машину.

* * *

Без четверти двенадцать в понедельник Бежан уже мог ознакомиться с полученным от патологоанатома документом. Он на всякий случай позвонил коллеге.

— Хотел бы окончательно уточнить, — извинился он. — В переводе на человеческий язык её стукнули неким тупым предметом по правому виску, что могло лишить её сознания… могло, но не обязательно лишило…

— Я и не сомневался, что ты позвонишь, — перебил комиссара доктор, знакомство с которым уже насчитывало добрый десяток лет. — Женщине было восемьдесят восемь лет. Когда достигнешь такого возраста, поймёшь, что для твоего здоровья вредно, если даже помашут перед носом тряпкой. Но все равно от этого не помрёшь. А она померла. Организм у неё был на редкость здоровый. Одно лишь исключение: в начальной стадии рак матки, она бы продержалась максимум два года, разве что удачная операция…

— Но ведь не от того же…

— Я тебе написал ясно: убить её удар не мог. Яд выбей из своей дурацкой башки, содержимому желудка старушки любой из нас мог бы позавидовать. Отличные деликатесы, обильно политые отличным же вином. Помолчи, и без того знаю, о чем спросишь. Так вот, другой возможности, как удушение подушкой, я не вижу. А говорю тебе об этом по дружески, в частном порядке, исходя из личного многолетнего опыта. Воздух в лёгких сохранился, но столько, что мне, скажем, не хватило бы. Тебе тоже. Полагаю, и ей.

Бежан помолчал, переваривая услышанное.

— Значит, если бы я решил утверждать, что некто её тюкнул…оглушил, а затем воспользовавшись потерей сознания подержал, сколько требуется, подушку, ты бы не стал возражать? — уточнил осторожный комиссар.

— Не стал бы.

— И другой возможности не видишь?

— Я не нашёл. Конкретной причины летального исхода не обнаружено. Года через два — пожалуйста, но тогда уж никто бы не назвал смерть старушки скоропостижной.

— И мотивы имеются. Холера!

— Примите и прочее, — закончил разговор медик и положил трубку.

Несколько минут Бежан просидел, обдумывая услышанное. Недостатка в делах у него не было, но это казалось ему ни на что не похожим. С некоторым трудом удержав себя от поспешных выводов, которые принялся было делать, Бежан начал со звонка нотариусу.