Гарпия

В ратуше меня с напарником сразу проводили в подвал, в камеру без окна, где сидел смутно знакомый мне человек. Только основательно приглядевшись, я узнал в нём давешнего музыканта, получившего прилюдный отказ от Кирхе-Альмы.

Глядя на его опухшее лицо с заплывшим глазом и разбитыми губами, мне подумалось, что вряд ли даже вожделевшая его дочь красноносого кожевенника узнала бы в нём своего обожаемого Ситтэля-музыканта.

– Это он. Тот мужик, который ушёл вчера вместе с Альмой, – проговорил он, на удивление не потеряв ни одной буквы.

– Йоген, а ты что скажешь об этом типчике? – господин судья-дознаватель умел эффектно появляться словно из ниоткуда, заставляя нервничать даже самых спокойных.

– Его нелегко узнать сейчас, если честно, господин Грод, – я постарался не подать виду, что едва не подпрыгнул на месте, – но это однозначно Ситтэль-музыкант.

– Что ты можешь про него сказать?

– Серцеед, бабник и хороший музыкант. По крайней мере, был до того, как попал в эту камеру, полагаю. Вряд ли это последствия его ночных песнопений. Очень театрально бухнулся на одно колено перед нашей с вами искомой ведьмой, но был отбрит при всём честном народе. Пел вчера очень хорошо – весь город собрался и танцевал на площади.

Господин судья-дознаватель Намус Грод, слегка сгорбившись, обошёл сидящего Ситтэля и встал у него за спиной.

– Он и сегодня неплохо пел, – проскрипел он из-за спины музыканта. – Правда, не сразу. Но потом у нас получилась хорошая пьеса. «О Ситтэле-дурачке и Слиабанской ведьме» называется.

Музыкант молчал, пряча лицо в тени. Я очень хорошо понимал, что происходило тут сегодня утром, пока я лежал без сознания и смотрел счастливые сны.

– Я могу здесь ещё чем-то помочь, господин Грод? – прервал я неприятную паузу.

– Нет, ты можешь идти, Йоген. Жди меня с братом Ютером наверху. Но кстати, тебе должно быть любопытно знать, что наша певчая птичка привела нас сегодня ровно к тому же дому, что и ты. Певец тоже искал это место с перевёрнутой телегой. И на карте тупичок присутствует. Так что, скорее всего, разум ты не терял. Здесь кое-что поинтереснее.

Ютер, друг детства и мой брат по ордену, слонялся по коридору, как выяснилось, в ожидании меня.

– Пренеприятнейшее зрелище. Терпеть не могу, когда выпадает такая работа, – и, дождавшись моего кивка, добавил: – Намус сказал, что никаких повторных допросов нам не доверит, потому что мы с тобой «неучи и бестолочи». Да, прямо так и сказал. Пойдём, нас ждёт всего лишь парочка трясущихся жителей.

Первой оказалась какая-то замотанная в платок по самые глаза замшелая бабка. От неё страшно несло мочой и стадом немытых котов, но она утверждала, что точно знает, как и где ведьму найти.

– Так, милок, за городом, за трактом, тудой, подальше в поле чуть, каменешок такой не очень большой стоит. Но и не малый…

«Какой я тебе милок, бабка?» – думалось мне, пока я старался не морщиться и не воротить нос от неё так уж явно.

– Как тебе ведьму вызвать надо, – продолжала бабка, заправляя тонкую, как паутина, прядь обратно под платок, – в ямку-то ягодку и кладёшь.

Боги, дайте мне сил. Слово «ямка» она говорила с мягкой «м», так что получалось «ямька», и это ужасно раздражало.

– Какую ямку, бабуль?

– Так на каменешке том ямка, – снова эта «ямька». – Для жертв. Вроде как.

В подтверждение своих слов бабка страшно выпучила глаза.

– А что за ягода?

– Если срочное что али важное очень, то красну. Тогда оборотись трижды через правое плечо, дунь-плюнь, и стой, зажмурившись. Глядь, она и придёт.

– Кто придёт, ягодка?

– Тьфу-ты, ёшкин кот! Ведьма же.

– Вот прям сразу и придёт?

– Ой, милок, вечно вы спешите! Ну, раньше-позже, но придёт.

– В тот же день?

– Да что ж ты дурень-то такой-то! Говорю, да, мол, если важное что, срочное, то красну надо ягодку-то.

Кошмар какой-то.

– Хорошо, а если не срочное и не важное?

– Тогда ярмарку жди, ведьма-то сама приходит, травки свои там, припарки всякие продаёт.

– А если не красную ягодку положить, что будет?

– Вот ты ж, етить-колотить! Зачем тебе не красну класть, ежели тебе не кипяток?

Я даже не нашёлся, что ответить.

– Вот то-то и оно. Делай, как говорю, и будет тебе ведьма.

– А тебе-то, бабуль, она зачем?

– Да кошечка моя захворала, не ест, не пьёт. Я уж её и молочком, и в шаль кутала. К ведьме-то и понесла.

– И что, вылечила она твою кошку?

– Так она не пришла тогда-то…

– Что, и красна ягодка не помогла?

– Да видать, несрочное это было. Кошка на другой день встала, и пошла, и ела, и пила. Ей виднее, ведьме-то…

Пытаться ловить бабку на слове о том, что «красна ягодка» не работает, я не стал. Толку от неё не добьёшься, а комнату проветривали потом ещё долго. Кошка у неё захворала. Судя по запаху, у неё там этих кошек полон дом. Одной больше, одной меньше… Тьфу!