Гарпия

И действительно, Ситтэля я обнаружил у подножия холма, внизу, съёжившимся за жертвенным камнем. Я подошёл, устало волоча ноги по расползающейся подтаявшей земле.

– Пожалуйста, Йоген. Не надо. Прошу. Я же ничего не сделал!

Он выплёвывал слова дрожащими губами, сгорбившись, выкручивая себе пальцы.

– Я не… Я никогда! Я же любил её, ты же знаешь!

Я молчал. Ситтэль сделал шаг назад.

– Ты же даже не пытался остановить их.

– Я бы не смог. И ты не смог! – музыкант как будто принял мои слова за слабость и милосердие и продолжил: – Это же из-за тебя Грод узнал, как найти Альму! Это ты его туда привёл! Ты виноват больше меня!

Я пошатнулся. В глазах темнело.

– Ты прав, я виноват.

– Ты же истекаешь кровью. Ты сейчас сдохнешь здесь, а я… – я уйду и напишу песню о том, как рыцарь Йоген убил деву Альму.

Меня качнуло так сильно, что пришлось шагнуть в сторону. Ситтэль приблизился ко мне, и в последний момент сквозь накатившую тьму я заметил блеск металла в его руке.

У него было больше сил, и он не был ранен, но на моей стороне оставались многолетние рефлексы и удача. Из двух нанесённых одновременно ударов мой первым достиг цели, и я больше почувствовал, чем услышал, как скрежещет сталь о камень. Мой противник с отчаянным упорством цеплялся за ускользающую жизнь и силился вырваться и достать меня ножом. Навалившись на него всем телом и удерживая занесённую для удара руку, я выдернул из него меч и нанёс ещё один удар, окончательный.

Кровь Ситтэля толчками выливалась в выемку жертвенного камня те несколько секунд, пока я не отпустил его обмякшее тело. Я опирался на валун, уткнувшись невидящим взглядом в тёмно-красную лужицу, в которой расплывались паучьими лапками тягучие капли чёрного яда, падающие с моего лба.

Уже много позже я очнулся у ещё не остывших, пышущих багровым светом углей. Крыша и стены провалились, сгрудились у торчащей чёрным перстом печной трубы. Обгорели и ветви деревьев, что наклонились слишком близко к дому Кирхе.

Я лежал на тёплой сырой земле и смотрел, как кружится надо мной пепел и снег. Времени у меня осталось так мало, поэтому последнее, что я могу сделать для неё, для очищения имени Слиабанской ведьмы, это дописать эти строки, пока взгляд опять не застила тьма.

26 октября

От составителя отчёта

На этом заканчиваются записи в дневнике брата Йогена Инаштея. Как следует из его заметок, брат Йоген имел весьма предвзятое отношение к ведьме Кирхе-Альме и был абсолютно уверен в её невиновности. Настолько, что поднял меч на своего наставника, господина Намуса Грода, обвиняя его в нечестном и несправедливом подходе к расследованию дела о Слиабанском Кровопийце. Не в моём праве оценивать действия судьи-дознавателя, но законы Речных земель вообще и нашего ордена в частности предусматривают судебное расследование с выслушиванием обвинения, защиты и свидетелей, чего, как мы знаем, проведено не было. В этом смысле брат Йоген, несомненно, прав.

Также в подтверждение мнения почившего брата Йогена Инаштея о невиновности ведьмы Кирхе-Альмы привожу отчёт начальника стражи Слиабана о том, как спустя два дня в подполе дома № 11 на 5-й линии складов было найдено чудовищное тело, которое окончательно пролило свет на жестокие нападения конца осени в Слиабане.

Отчёт Аброка Капендуса, главы городской стражи Слиабана

После совершенного на рыцарей ордена св. Литке нападения, повлекшего за собой гибель одного рыцаря и ранение другого, по моей инициативе было установлено дежурство по прочёсыванию района складов вверенного мне города Слиабан с осмотром всех внутренних помещений строго в дневное время.

Десять дней было потрачено на получение разрешения от членов городского совета на вскрытие всех помещений, к которым владельцы не предоставили доступ.

На шестой день последовательного осмотра территории складов в здании под номером 11 по 5-й линии в подполе был обнаружен труп неизвестного мне существа. Для его осмотра я вызвал лекаря Биллена Гаструпа, уже участвовавшего в осмотре и описании жертв так называемого Кровопийцы.

Далее с его слов: