Гарри Поттер для взрослых или КАК ОНО БЫЛО (СИ)

С этими словами — совсем неожиданно для дамы её комплекции — Людмила Семёновна проворно выхватила из-под головы соседки по больничной койке подушку и остервенением стала бить ею слабо защищавшегося Снегга до тех пор, пока наволочка не порвалась, и он не оказался весь в пуху. При этом продолжала сыпать афоризмами:

— Ах ты, зараза иностранная! Что качаешься, как ветошь на пару? Зенки твои бесстыжие! Я тебе покажу! — бросив, ставшую бесполезной, пустую наволочку, неистовая тёща подскочила к Северусу и вцепилась ему в щёки.

Послышались сдавленные всхлипы — все разом обернулись к кровати Юлии. Она смеялась. Из глаз её лились слёзы. Через неделю Юлия могла сидеть в подушках и есть жидкую пищу. Бинты частично сняли. Раны, оставленные поцелуем Волан-де-Морта, выглядели устрашающе. Но она, как Будогорский, не теряла присутствия духа. Её мать и её муж успели помириться и даже подружиться. Волшебные «штучки» зятя её восхищали, но Людмила Семёновна просила не злоупотреблять ими в её присутствии. На предложение Будогорского попробовать что-нибудь эдакое самой она, смеясь, отвечала: «В моём-то возрасте? Помилуй!» Для «знатной дамы» (так Юлину мать величали в больнице) оборудовали комнату и она быстро вошла в контакт со всеми служащими «Святого Мунго». А её присутствие благотворно влияло на самых тяжелобольных. Юлия ещё плохо говорила. Она предпочитала молчать и слушать. Единственное, о чём она просила, так это чтобы её не беспокоили журналисты. И это правило свято блюли близкие: Северус, мать, Катерина, Будогорский. Один раз приходил Альбус. После приватного разговора наедине Снегг, сгорая от любопытства, поймал Дамблдора с целью вызнать, о чём они беседовали.

Дамблдор, загадочно посмотев на Северуса, сказал:

— Семья Гончаровых примирила Вас с маглами, Северус? Видите, простые люди любят волшебников и даже восхищаются ими. Недаром же простецами написано столько сказок, где ДОБРО неизменно торжествует над ЗЛОМ?

Северус, изучая носы своих ботинок, в это время думал: «Нет ли у Дамблдора русских корней? Откуда эта приверженность к пышным фразам?» Гарри больше к Снеггам не совался.

— Когда-нибудь вы простите друг друга, — пообещал ему Будогорский.

— А Вы… простили меня?

— Ты не виноват. Мы хотели от тебя взрослого поступка, а держались с тобой, как с ребёнком.

— Зачем ОНА, — Гарри не мог заставить себя произнести имя жены Снегга, — сделала это?

— Юлия сделала то, что подсказывало ей её сердце. Слабость… любовная истома, которую на миг ощутил Волан-де-Морт, стала в конечном итоге для него гибельной. Он потерял ориентациию. Заблудился, как ребёнок, не знающий ласки. Был ослеплён, опьянён и обессилен одновременно. Юлия ведь разбила пузырёк с Любовным эликсиром. А его хватило бы, чтобы поразить целую дивизию, — Будогорский мечтательно улыбнулся. — Знаешь, Гарри, я принял решение вернуться на историческую Родину.

— В Россию? — упавшим голосом уточнил Гарри.

— В неё, голубушку.

— Что Вы будете там делать? — скучным голосом спросил Гарри.

— Работать. Я ведь врач по первому образованию… Растить детей… если повезёт.

— А как же волшебство? Как же Ваши ученики?.. Как же Я? Неужели Вы ни капельки к нам не привязались?

Гарри — как это не стыдно — хотелось заплакать. Даже зареветь. В голос.

— Ну, что ты, — Будогорский привлёк его к себе. — Боюсь, что я привязался даже слишком: к Хогвартсу, к тебе и твоей честной компании… Слышал когда-нибудь, что у кошки девять жизней? У человека столько же — если не больше. Каждая веха — новая жизнь. Так что пора мне начинать новую жизнь.

— Вы всё-таки женитесь?

— Мы уже поженились, — Барин продемонстрировал золотой ободок на безымянном пальце.

— Когда вы успели? — ахнул Гарри.

— Дурное дело не хитрое, — усмехнулся Будогорский. — Шучу.

— Я знаю, что всё это значит! — озарило вдруг Гарри. — Вы любите жену Снегга. И бежите отсюда по этой причине. И готовы бросить из-за этого…

— Тихо-тихо-тихо… — поспешил утихомирить его Ростислав Апполинарьевич. — Вот ты и научился читать в сердце, как в открытой книге.

— Для этого не надо быть чародеем.

— Думаешь, Северус тоже может о чём-нибудь догадываться? — Барин подозрительно посмотрел на Гарри.

— Я не знаю.

— Значит, надо быстрее сматываться, — и он откинулся на подушки.

— Я увожу Юлю с собой, — безапелляционнм тоном заявила Людмила Семёновна Северусу.

— Но…

— Что «но»? — брови тёщи сошлись на переносице.

— Северус, — Юлия погладила мужа по руке, — так будет лучше. Дома я быстрее оклемаюсь.

— Разве тут не твой дом?

— Чужая сторона и без ветра сушит, — едва слышно прошелестела Юлия.

— Что верно, то верно: родная сторона — мать, чужая — мачеха.