Гарри Поттер, эльфы, люди и притворщики (СИ)

— Гм… возможно, — рассеянно ответил Элронд, озабоченно разглядывая ветви деревьев, словно ища гнездо или откуда свалилась сгорающая птица. Лери заволновалась:

— Папа, а можно его домой взять?

— Домой? Ну, можно, наверное, да только он потом не улетит от вас. Он ручным станет, очень верным и преданным другом… Вы его не сможете отпустить на волю.

— Поняла, я хочу его Гарри подарить, он кое-что знает о фениксах. Он видел одного такого, живого, у директора какого-то…

— Прекрасно. Только позволь предупредить: поосторожней с кормлением, если начнёшь кормить его мясом, станет хищником, зерном — станет зерноядным, и так далее. Кроме того, у фениксов довольно специфичный характер, этот, я пока не знаю, каким будет, но вам придется его терпеть всю жизнь, если его характер окажется стервозным.

— Ясно, поэтому эльфы и не держат у себя фениксов? — подколола его Лери.

— И поэтому тоже. Ты не забудь, что я про кормление сказал.

— Не забуду. Я его всеядным сделаю, будет жрать всё, что дадут. Кстати, он — мальчик?

Элронд вздохнул и стал рассматривать крохотный клювик, тот был… детским пока что, цыплячьим, о чем он и сообщил.

— Не знаю, Лери… подрастет, станет видно.

Это была весьма забавная встреча у дома, когда они вышли из леса по разным тропинкам и сошлись на дороге, каждый из них бережно что-то прижимал к груди и с нетерпением поглядывал друг на друга. Наконец Лери решила и кивнула Гарри:

— Начинай ты первым, что там у тебя?

— Это тебе, мама. Я хочу, чтобы ты дала ему имя.

Лери, чем-то позабавленная, жизнерадостно фыркнула, полюбовалась на дракончика и протянула Гарри сверточек со словами:

— А это тебе, Гарри. Я пока не знаю, какого оно пола, так что придется подождать с именем, пока оно подрастет.

— А что тут? Ух ты, феникс?!

— Ага, держи… а дракошку назовем Филиппом, согласен?

— Да! Красивое имя, мама. А феникса… он пока некое нечто, хм, некто… Как насчет Немо?

Да уж, такое вот смешное совпадение выдалось в этот день, когда Лери и Гарри сделали подарки друг другу, а в их доме появились два новых питомца, карликовый дракончик Филипп и птенец феникса по имени Немо.

Глава тридцать третья. Драконья магия

Птенец оказался мальчиком, так что менять имя ему не пришлось, он так и остался Немо. За два месяца он вымахал с попугая жако и, как и пообещала Лери, стал всеядным, ел всё, что дадут, молча и без капризов. Дракончик же Филипп оказался нектарником, то есть ничего, кроме цветочной пыльцы, он не ел, а жажду утолял росой. Конечно, а чем же ещё питаться существу размером чуть поменьше пальца? Правильно, нектаром… этакий колибри драконьего мира.

Сама Лари заметно располнела в талии, и у Гарри теперь не было никаких сомнений в том, что в семье ожидается прибавление. Его немного удивляло молчание родителей, ни Лери, ни Михаэль даже не заикались о беременности уже в пять месяцев. Тошнота по утрам у Лери прошла еще в начале второго триместра, бывает, что организм женщины порой перестраивается без особых осложнений. Но молчать-то зачем? Почему они не скажут никому об этом? Это что, какой-то секрет? Но ведь видно же, уже видно, а дальше станет просто очевидно…

И однажды Гарри не выдержал такой неопределенности и высказался по этому поводу, пока только лошади, ей оказалось легче выговориться, и надо ли упоминать, что его слушателем был Соломон. Гнедой великан молча выслушал печальные претензии парня по поводу молчания Лери и Михаэля, а потом, когда Гарри умолк, задумчиво проговорил:

— Думаю, здесь суеверие… или страх.

А чего тут боятся-то, хотел было возмутиться Гарри и осекся вдруг, одумался. А здесь роддомы есть? Квалифицированных акушеров с дефибрилляторами наизготовку тут тоже что-то не видно… Ой, блин, да здесь и докторов-то всего раз-два и обчелся, причем в самом буквальном смысле, профессию врача тут имеют только Михаэль да Данила… Гарри внезапно стало очень страшно, раскатал губу… и впрямь монашек наивный, он себе тут чего думает, детей в капусте находят? Да??? А как маме рожать без больницы? Как??? А Соломон тем временем неспешно продолжал:

— Не совсем понимаю их страха. Всё же нормально будет, это я точно знаю. Не будь я Соломон, ф-ф-фырк…

И Гарри вмиг успокоился, уж если Соломон в чем-то уверен, то значит так и будет. Немало же историй он про этого коня слышал и сам лично видел, как он папу спасает от бомбы в вертолёте. Правда, Лери утверждала, что он — лошадь, и хоть и заговорил, но остался лошадью, но с другой стороны, именно как лошадь он и спасал человеческие жизни… Однако, а про суеверие откуда лошадка знает? Гарри подозрительно вгляделся в огромный глянцевый лошадиный глаз и задал Соломону этот вопрос.

— Что ты знаешь о суеверии, Соломон?

— Это когда ты боишься того, чего на самом деле нет.

Ну что ж, верно. Правда, такой страх по-другому называется, иррациональным, но конь — не профессор, ему это слово, скорей всего, неизвестно. Гарри снова заглянул в лошадиный, вечно печальный, грустный глаз.

— А почему ты боишься остаться один?

— Неправда, сейчас я не боюсь.

— Но ты боялся, тогда, помнишь?