Гарри Поттер и Дары Смерти

Она отпустила Гарри, перегнулась через перила, и пронзительно закричала: — Рон! РОН! Поднимайся сюда, быстро!

Запыхавшийся Рон появился через минуту, с палочкой наготове. — Чего тут у вас? Если опять вот такие пауки, я лучше сперва позавтракаю…

Он неодобрительно прищурился на табличку на двери Регулюса, на которую молчаливо указывала Эрмиона.

— И что? Это был Сириусов брат, да? Регулюс Арктурус… Регулюс… Р.А.Б.! Медальон — вы считаете…?

— Давайте посмотрим, — сказал Гарри. Он толкнул дверь, она была заперта. Эрмиона направила палочку на ручку, сказала: — Алохамора, — раздался щелчок, и дверь открылась.

Они вместе перешагнули порог, озираясь. Спальня Регулюса была чуть меньше спальни Сириуса, хотя имела тот же дух былого величия. Но если Сириус стремился подчеркнуть своё отличие от семьи, Регулюс старался заявить обратное. Изумрудный и серебряный — цвета Слитерина — были везде, покрывая кровать, стены и окна. Над кроватью был старательно нарисован родовой герб Блэков вместе с девизом: «Чисты навеки». Под ним была коллекция жёлтых вырезок из газет, собранных вместе в неровный коллаж. Эрмиона прошла через комнату, чтобы посмотреть на них.

— Они все о Волдеморте, — сказала она, — Регулюс, похоже, был его почитателем за несколько лет до вступления в Пожиратели Смерти…

Небольшой клуб пыли поднялся с покрывала, когда она присела, чтобы прочесть вырезки. В это время Гарри заметил другую фотографию: Хогвартсовская Квиддичная команда улыбалась и махала из рамки. Он подошел поближе, и увидел змей, нарисованных у них на груди: Слитеринцы. Регулюс опознавался мгновенно — парень, сидящий в середине первого ряда: у него были такие же тёмные волосы и немного высокомерный вид, как у его брата, хотя он и был меньше, тоньше, и далеко не такой красавец, каким был Сириус.

— Он играл Ловцом, — сказал Гарри

— Что? — рассеянно спросила Эрмиона. Она всё ещё была погружена в вырезки из газет с Волдемортом.

— Он сидит в середине первого ряда, как Ловец… Впрочем, неважно, — сказал Гарри, сообразив, что никто его не слушает. Рон на четвереньках заглядывал под шкаф. Гарри посмотрел вокруг, прикидывая, где могут быть тайники, и подошёл к письменному столу. И снова здесь кто-то искал до него. Не так давно содержимое ящиков вывернули, в пыли были следы, но не было ничего стоящего: старые перья, устаревшие учебники, нёсшие на себе следы жестокого обращения, недавно разбитый пузырёк чернил — его липкое содержимое покрывало содержимое ящика.

— Есть путь проще, — сказала Эрмиона, пока Гарри вытирал чернильные пальцы о джинсы. Она подняла палочку и сказала: — Ассио медальон!

Ничего не произошло. Рон, обыскивающий складки выцветших портьер, выглядел разочарованным.

— И что — всё? Его здесь нет?

— Ну, он всё ещё может быть здесь, но под контрчарами, — сказала Эрмиона. — Знаешь, такие чары, которые защищают его от магического призывания.

— Вроде тех, что Волдеморт наложил на каменную чашу в пещере, — сказал Гарри, вспоминая, как он не смог призвать поддельный медальон.

— Ну и как тогда, спрашивается, нам его искать? — спросил Рон.

— Ручками, — сказала Эрмиона.

— Классная мысль, — сказал Рон, закатив глаза, и продолжил исследование портьеры.

Они прочесывали каждый дюйм комнаты больше часа, но в конечном итоге были вынуждены признать, что медальона здесь нет.

К этому времени солнце уже взошло, и его свет ослеплял даже сквозь замызганные окна лестничной площадки.

— Ну, он может быть где-нибудь ещё в доме, — оживлённо сказала Эрмиона, когда они брели вниз по лестнице. В то время как Гарри и Рон впадали всё в большее уныние, она, казалось, становилась всё более решительной.

— Смог ли он уничтожить его или нет, он бы хотел спрятать его от Волдеморта, не так ли? Помните все те ужасные вещи, от которых нам пришлось избавляться, когда мы были тут прошлый раз? Часы, кидающиеся стрелками, и та старая мантия, которая пыталась задушить Рона. Регулюс мог их расставить, чтобы защитить тайник с медальоном, даже если мы тогда этого… этого…

Гарри и Рон уставились на неё. Она застыла с одной ногой в воздухе, с остолбенелым видом человека, которому только что Прочистили память, даже глаза её смотрели невесть куда.

— …не знали, — закончила она шепотом.

— Что-то не так? — спросил Рон.

— Там был медальон.

— Что? — хором сказали Рон и Гарри.

— В секретере в гостиной. Его было не открыть. И мы… мы…

У Гарри было такое чувство, словно сквозь его грудную клетку провалился кирпич и рухнул в желудок. Он вспомнил. Он даже держал эту штуку в руках, они передавали его друг другу, и каждый по очереди пытался его открыть. Его сунули в мешок для мусора, вместе с бородавочным порошком в табакерке, и с музыкальной шкатулкой, которая на всех наводила сон…

— Кричер спёр у нас кучу барахла, — сказал Гарри. Это был единственный шанс, единственная слабая надежда, остававшаяся им, и он собирался держаться за неё до последнего. — У него в буфете на кухне были его целые залежи. Пшли.