Гарри Поттер и копье Лонгина

— Начнём с Ватикана, — деловито ответила Гермиона. — Во-первых, от Лондона до Рима недалеко, а, во-вторых, больше шансов наткнуться с первого раза на подлинное копьё: всё-таки это собор святого Петра, а не какой-нибудь захолустный храм, монастырь или музей, вряд ли там будут хранить подделку. Если нам всё-таки не повезёт, переберёмся из Рима в Вену, и уж на крайний случай остаётся Эчмиадзин. Я думаю, ехать нам надо вдвоём, причём, чем раньше, тем лучше. Воспользуемся магловским транспортом. Ты, Гарри, свяжись с министерством магии и оформи документы, а я забронирую гостиницу и закажу билеты на самолёт.

— А если во всех трёх местах нам не повезёт? — спросил Гарри, — что тогда?

— Давай пока об этом не думать, — ответила Гермиона.

Глава 11. Храм и музей

Гарри редко бывал за границей, толчею магловских вокзалов и аэропортов переносил с трудом, поэтому он сошёл с самолета в аэропорту Леонардо да Винчи со свирепой головной болью. Через час Гарри и Гермиона осматривали свой номер римской гостиницы. Номер оказался маленьким и каким-то неуютным. Большую часть комнаты занимала двуспальная кровать, столик, пара кресел — вот и вся мебель. В углу тихонько урчал холодильник, на стене напротив кровати висел плоский телевизор. Несмотря на то, что работал кондиционер, в номере было душно и пахло пылью. Гермиона открыла окно и тут же была вынуждена его захлопнуть потому, что в комнату ворвался шум автомобильных моторов, истошные гудки и бензиновый чад — под окнами пролегала оживлённая улица.

— Фу-у-у… — сморщилась Гермиона, — ну и гостиницу я выбрала, прости, Гарри…

Гарри, войдя в номер, едва нашёл в себе силы разуться, и, не раздеваясь, плюхнулся на кровать. Он знал, что Гермиона не переносит неаккуратности, но раздеваться и разбирать чемодан в поисках домашних джинсов и футболки он уже не мог, так болела голова.

— Если разобраться, жизнь у маглов вообще не очень-то весёлая, даже в XXI веке, — слабым голосом ответил он, — и гостиница тут ни при чём, они везде так живут… Гермиона, ты можешь сделать что-нибудь с моей головной болью, а? Сил больше нет…

Гермиона оглянулась и, разглядев побледневшее и перекошенное лицо Гарри, присела рядом с ним на кровать:

— Ох, прости, Гарри, я сейчас, лежи спокойно.

Она подложила левую руку ему под голову, а ладонью правой накрыла лоб, подвигала пальцами в поисках активных точек и сосредоточилась. Гарри закрыл глаза. Через несколько секунд он почувствовал, что головная боль начала утекать и растворяться, впитываясь в ладони Гермионы, как вода в песок. Гарри мысленно позавидовал её мастерству, сам бы он не смог так быстро снять головную боль у другого человека. Он слегка повернул голову, потёрся носом о запястье и поцеловал его:

— Спасибо, доктор, уже гораздо лучше…

— Не возись, ещё не всё! — строго сказала Гермиона, не убирая рук и пряча улыбку.

— Всё, всё, уже всё прошло, постой, не уходи, полежи со мной, — сказал Гарри, притягивая к себе Гермиону. Она послушно прилегла рядом, положив голову ему на плечо. Гарри обнял её и стал тихонько гладить, чувствуя, как уходит усталость и раздражение от тесноты и шума самолета, сутолоки и гомона аэропортов и улиц, навязчивых запахов металла, пластика, чужой неприятной парфюмерии.

Гарри нащупал и расстегнул пуговицу на блузке Гермионы и положил ладонь ей на грудь. Гермиона накрыла его ладонь своей, потом повернула голову к Гарри и неожиданно сказала:

— Гарри, я давно хочу тебя кое о чём спросить. Скажи, ты доволен тем, как проходит твоя жизнь?

Гарри удивился вопросу, сейчас он думал совсем о другом, но он знал, что если Гермионе пришло настроение задавать серьёзные вопросы, отвечать нужно серьёзно, поэтому он сказал:

— Понимаешь, когда я узнал, что из нас двоих с Волан-де-Мортом выжить должен кто-то один, я понял, что шансов у меня немного. Он — могучий волшебник, а я — школьник, мальчишка. Я понимал, что, скорее всего, я погибну, в лучшем случае, погибнем мы оба. Правда, тогда я не понимал, как следует, что такое смерть, но выжить особенно не надеялся, понимаешь?

Гермиона кивнула.

— Ну вот, а когда вышло то, что вышло, и Тёмного Лорда не стало, для меня каждый прожитый день — дополнительный бонус, ну как подарок, которого не ждал. Ведь погибли Дамблдор, Сириус, Снегг, Римус, Тонкс и многие другие, а я выжил. У меня есть всё, чего только можно пожелать, у меня есть ты, и я счастлив. Вот в данный конкретный момент я счастлив, потому что ты рядом, я могу тебя обнять и поцеловать, — и Гарри ласково поцеловал Гермиону. — А ты, судя по вопросу, своей жизнью недовольна?