Гарри Поттер и Кубок Огня

Затем, прямо на глазах у Гарри, лицо лежащего на полу человека стало меняться. Исчезали шрамы, разглаживалась кожа, повреждённый нос сделался целым и начал постепенно уменьшаться. Длинные седые волосы втягивались в кожу головы, одновременно приобретая соломенный цвет. Неожиданно, с громким "щёлк" отвалилась деревянная нога, уступив место внезапно выросшей нормальной; через мгновение из глазницы выскочил волшебный глаз, и его заменил обычный. Волшебный глаз покатился по полу, продолжая зыркать во все стороны.

Перед Гарри лежал светловолосый человек с бледными веснушками на бледном лице. Гарри знал, кто это такой. Он видел его в дубльдуме, видел, как его уводили из зала суда дементоры, видел, как он убеждал мистера Крауча в своей невиновности... только теперь вокруг глаз у него появились морщины, он выглядел много старше...

Снаружи, в коридоре, послышались торопливые шаги. Вернулся Снейп и привёл с собой Винки. Следом сразу же вошла профессор МакГонагалл.

- Крауч! - Снейп как вкопанный остановился в дверях. - Барти Крауч!

- Святое небо, - профессор МакГонагалл тоже замерла и уставилась на неподвижное тело.

Из-за ноги Снейпа выглянула грязная, растрёпанная Винки. Сначала она широко раскрыла рот, а потом издала пронзительный вопль:

- Мастер Барти, мастер Барти, что вы тут делаете?

И бросилась на грудь молодому человеку.

- Вы его убили! Вы его убили! Вы убили сына хозяина!

- Он всего лишь обездвижен, Винки, - проговорил Дамблдор. - Будь добра, отойди в сторонку. Злодеус, вы принесли зелье?

Снейп протянул маленькую стеклянную бутылочку с кристально-прозрачной жидкостью. Это был тот самый признавалиум, которым Снейп недавно угрожал Гарри. Дамблдор встал из-за стола, наклонился над лежащим и усадил его, оперев о стену, под Зеркалом Заклятых, откуда на присутствующих по-прежнему сурово взирали отражения Дамблдора, Снейпа и МакГонагалл. Винки осталась стоять на коленях, она дрожала и закрывала руками личико. Дамблдор силой открыл молодому человеку рот и влил туда три капли зелья. Затем палочкой указал на его грудь и велел: "Энервейт".

Сын Крауча открыл глаза. Его лицо было бессмысленно, глаза пусты. Дамблдор опустился перед ним на колени, так, чтобы их лица оказались вровень друг с другом.

- Ты меня слышишь? - тихо спросил Дамблдор.

Веки молодого человека задрожали.

- Да, - еле слышно пробормотал он.

- Я хотел бы, чтобы ты рассказал нам, - мягко начал Дамблдор, - как ты здесь оказался. Как ты сбежал из Азкабана?

Крауч сделал долгий, судорожный вдох и заговорил ровным, ничего не выражающим, голосом:

- Меня спасла моя мать. Она знала, что умирает. И уговорила отца выполнить её последнюю просьбу - спасти меня. Он любил её так, как никогда не любил меня. И согласился. Они пришли навестить меня. Дали мне Всеэссенцию с волосом моей матери. А она выпила Всеэссенцию с моим волосом. Мы поменялись обличиями.

Дрожащая с головы до ног Винки затрясла головой:

- Молчите, мастер Барти, молчите, не говорите больше ничего, вы сделаете плохо вашему отцу!

Но Крауч лишь ещё раз глубоко вдохнул и продолжал говорить всё тем же ровным тоном:

- Дементоры слепые. Они почуяли, что в Азкабан вошёл один здоровый и один умирающий человек. А потом почуяли, что из Азкабана выходит один здоровый и один умирающий человек. Отец вынес меня, переодетого в одежду матери, на случай, если кто-то из заключенных увидит нас сквозь решётку.

- Мама вскоре умерла в Азкабане. До самого конца она старательно принимала Всеэссенцию. Её похоронили в моём обличии и под моим именем. Все считали, что она - это я.

Веки молодого человека дрогнули.

- А что сделал с тобой отец, после того, как ты снова оказался дома? - тихо спросил Дамблдор.

- Инсценировал смерть мамы. Тихие похороны, пустая могила. Наш домовый эльф, Винки, выходила меня, вернула к жизни. После этого я должен был скрываться от людей. Должен был отчитываться во всех поступках. Отец с помощью заклинаний подавлял мою волю. После того, как ко мне вернулись силы, я мечтал только об одном - найти моего господина... вернуться к нему и служить ему.

- Как отец подавлял твою волю? - спросил Дамблдор.

- Проклятие подвластия, - ответил бывший Моуди. - Я был под полным его контролем. Он заставлял меня носить плащ-невидимку днём и ночью. Я всегда был под надзором домового эльфа. Она была моим сторожем и моей нянькой. Она меня жалела. Уговаривала отца изредка баловать меня чем-нибудь. В награду за хорошее поведение.

- Мастер Барти, мастер Барти, - завсхлипывала Винки из-под пальчиков, - вам нельзя это рассказывать, нам будет плохо...

- Кто-нибудь знал, что ты ещё жив? - по-прежнему мягко допрашивал Дамблдор. - Кто-нибудь, кроме твоего отца и домового эльфа?