Гарри Поттер и Материальность Слов

Дора промолчала, спорить не хотелось. В том небольшом доме в Хогсмиде было слышно, как Белла в ванной поет что-то душераздирающие на итальянском, слышно как скрипит стул в комнате у Сириуса, как домовик на кухне едва слышно ворчит. Там нельзя было побыть наедине. Здесь же было так хорошо вдвоем. В светлой гостиной, где горит камин и Дора может наслаждаться последним тихим вечером.

* * *

Потом оказалось, что детей не так уж и много, на самом деле. Сириус сразу нашел им несомненно важное задание, вывалив в холле несколько коробок с игрушками и гирляндами. За пару минут вроде бы взрослые школьники (а именно такими они пытались казаться, возвращаясь домой), превратились в радостную детскую кучу. Сириус, отбросив в сторону пиджак, выделялся в этой толпе только ростом, а в остальном был таким же. Так же распевал рождественские гимны, тащил по полу внушительных размеров ель, вешал игрушки и с удивлением слушал о странной традиции нанизывать на нитки попкорн. За пару минут в этом рождественском вихре исчезла сначала Беллатрикс, за ней скрылась Нарцисса, которую буквально утащил Драко, а Ремус почувствовал себя единственным взрослым в этом безобразии.

— Всегда подозревал, что Блэки и хаос — вещи неразделимые, — прозвучал за спиной Ремуса спокойный голос Говарда Лестрейнджа.

Рядом с ним стоял Дадли, который невероятно вырос за эти несколько месяцев, а Андромеда уже снимала с себя шубку, вручая ее домовику.

— Мне тоже казалось, что наши родители только пытаются казаться серьезными, — улыбалась она. — А на самом деле те еще… оторвы. Судя по всему, дух Рождества украл весь взрослый апломб, что Сириус создавал себе в последние месяцы?

— Боюсь, он лишь притворялся, — вздохнул Ремус.

— Знаешь, что меня больше всего удивляет, — Андромеда ногой отпихнула одну из коробок с украшениями. — Как ты, такой серьезный и спокойный, мог терпеть Сириуса все годы вашей дружбы?

Ремус искренне засмеялся:

— Почему никто не верит, что я не всегда был серьезен?

Андромеда была самой целеустремленной из сестер. И, чтобы там не судачили в салонах, только она была похожа на образцовую чистокровную леди. Небрежно махнула палочкой — остролист увил перила лестницы, еще движение — одна из оставленный живых елей бодро встала, золотистые шары появились словно из воздуха, а все коробки аккуратно сложились друг на друга. Отмахнувшись от домовика, Андромеда Тонкс с истинно блэковским величием начала подниматься по лестнице. Едва скрывая смех в голосе, она иронично заметила:

— Дорогой Ремус. Боюсь, ты родился истинным джентльменом, который извиняется даже перед кошкой. И если бы не мой кузен, ты бы развлекался частыми дуэлями с теми, кто бесчестно оскорбляет слабых. Кстати, — тут женщина резко повернулась и перегнулась через перилла, — в свое время на страже всех униженных и оскорбленных стояла Белла. А потом и моя дочь. Мерлин, ваши дети будут совершенно не приспособлены к жизни в реальном мире.

Оставив Люпина пораженно хлопать глазами, Андромеда скрылась на втором этаже.

— А вот она похожа на Вальбургу Блэк, — хохотнул Говард. — Дадли, иди уже. Гарри скорее всего там, где больше всего шума.

— Вы знали маму Сириуса? — спросил Ремус, смотря вслед Дурслю.

— Она когда-то просила Дорказ об услуге. Тогда я много общался с этой… своеобразной женщиной.

— Своеобразной? — Ремус приглашающе кивнул в сторону левого крыла.

Там еще были мрачные комнаты, до которых не успела добраться Нарцисса, но шумная толпа детей и Блэков унеслась в противоположную сторону, так что здесь будет лучше.

— Выглядела ледяной и жестокой. А потом не могла сдержать слез.

— Слез? По словам Сириуса, его мать была железной леди, которая не умела плакать.

Говард, уже усаживаясь в одно из кресел, опять засмеялся:

— Сириус был тем, кто сбежал из дома и сам подкосил душевное спокойствие матери. Но плакала она не из-за этого.

Ремус на мгновение нахмурился, раздумывая — что могло расстроить Вальбургу Блэк больше ухода старшего сына.

— Смерть Регулуса? Мы тогда только Хогвартс закончили, Сириус очень переживал…

— Она хотела узнать — кто… — вздохнул Говард. — Это всегда непросто, да к тому же подразумевает уже некоторое отступление от официально разрешенной ритуальной магии. Но она так просила, что Дорказ не выдержала…

— И что же? — чуть поддался вперед Ремус.

— Кстати, да, — раздался голос Сириуса. — Мне тоже интересно.

В волосах у него запутались кусочки конфетти, пуговицы на рубашке расстегнуты, а галстук выглядывает из кармана изумрудно-зеленого жилета. Он прошел по гулкому мраморному полу, чуть повернул третье кресло и уже достал из кармана пачку сигарет.

— Она провела ритуал одна, с помощью самой Вальбурги. Убил твоего брата Волдеморт лично, — ответил Говард.

Сириус нахмурился. Он всегда считал, что в смерти его брата стоит винить кого-то из своих же. Быть может, даже он сам мог убить его — эти мантии и маски делали пожирателей совершенно неузнаваемыми.

— За что он его убил?

— Ни один ритуал не сможет тебе это сказать, — пожал плечами Говард.