Гарри Поттер и Материальность Слов

Алиса права. Права во всем. Зачем ей нужен такой муж, который находил войну интересной? Который пропадал на дежурствах, который с удовольствием бросался в любую заварушку, иногда забирая с собой и свою курсантку, свою же жену. Немудрено, что ему и тогда, и сейчас так комфортно с Сириусом. Они оба не успели повзрослеть к той войне.

Дверь в дом противно заскрипела, а на полу обнаружился целый слой пыли. Просторный коридор, прямо гостиная, чуть левее лестница, направо вход в еще одну общую комнату. Там раньше стояла еще одна кроватка для Невилла. Алиса читала ему вслух, пела песни. Фрэнк прислонился к стене, осматривая опустевшую комнату. Когда пожиратели вошли сюда, он встретил их в коридоре. Но место здесь немного, а их было четверо против одного.

Фрэнк тяжело вздохнул, входя в бывшую гостиную. Здесь он все же упал. Лестрейнджи быстро разобрались с Алисой, она все же была не очень хорошим аврором. Тогда, лежа на полу и задыхаясь от боли, он был бы даже рад смерти. Наверное, ему так же оставалось немного до полного сумасшествия. Только вид Беллатрикс, что покачивала на руках Невилла, заставлял его подниматься на локтях, стараясь изо всех сил защитить сына… в аврорате ему сказали, что Беллатрикс поймала заклинание спиной. Тогда еще много говорили о том, что и у сумасшедшей женщины есть материнский инстинкт — она интуитивно прикрыла ребенка.

Ужасный день. И, наверное, ужасно думать об этом дне так, будто он случился не с ним, а с кем-то другим. Сегодняшний он не имел ничего общего с тем Фрэнком. И еще он был уверен, что та Беллатрикс не имеет почти ничего общего с той женщиной, что сегодня выбирала новых друзей для детей.

Глава 22. Беги, Питер, беги

Блэк часто сначала делал, потом уже думал. Говорил он по-настоящему неприятные вещи, но почему-то Джеймс и Ремус всегда его прощали. Прощали легко, будто ничего и не случилось, просто потому что "это же Сириус". У него и так было все, о чем другие могут только мечтать, а он еще и мог говорить гадости совершенно безнаказанно.

Но все же однажды, курсе так на шестом, именно он явно дал понять Питеру, что тот не так уж ничтожен. Как это всегда бывало у Сириуса — всего одна фраза, одна безжалостная фраза, которая надолго останется в памяти Питера как лучшая его похвала.

— Без тебя мы были бы слепы и глухи. Нет никого, кто бы знал все сплетни и слухи лучше тебя.

Блэк собирался на очередное свидание, поэтому фразу произнес прямо из ванной комнаты, где расчесывал волосы уже около пятнадцати минут, будто девчонка.

— Действительно, — пораженно произнес тогда Джеймс, коротающий вечер с книгой. — А как ты успеваешь? Ты же вроде всегда рядом с нами?

Щеки Питера тогда предательски заалели, даже защипало в глазах. Проблемы с уверенностью в себе у него были всегда, а тут его практически похвалили.

— А еще ты хорошо рисуешь, — так же буднично произнес Сириус, вышел из ванной, махнул рукой и скрылся за дверью.

Блэк отправился на очередное свидание, а их осталось в комнате трое. И без Блэка резко стало как-то скучно. Быть может, потому что сам Сириус не выносил скуку и тишину?

* * *

Позже Питер уже начал чуть понимать его. Но подозревал, что все равно никогда не сможет разгадать Сириуса. Джеймс был веселым, добрым и любопытным. Ремус — спокойным, уютным и понимающим. А Сириус? Сириус был вспыльчив, до обидного талантлив практически во всем, иногда спокоен и умен, но чаще — весел и непоследователен.

Темный маг. Однажды так пошутил кто-то из слизеринцев. В отместку Блэк избил его без всякой магии. Избил так, что Сириуса спасло от исключения только заступничество практически всего магического сообщества — наследник рода Блэк просто обязан учиться в Хогвартсе.

Но он на самом деле был темным. Даже после выпуска к нему подходили взрослые маги, уводили в сторонку и шепотом спрашивали, тыкая в потертые страницы. Сириус морщился, но отвечал. Темный маг. Питер не понимал — почему ему вообще верят. Он же темный! Темный от макушки до пят! Потребовалось время, чтобы понять самое главное — именно от этой тьмы Сириус и бежал.

Но, даже зная об этом, Питер его боялся. Боялся всегда. И когда они считались друзьями и, особенно, когда он стал врагом. Все время боялся, что сейчас Блэк забудет о своем нежелании быть темным и проклянет его. Говорят, это можно и на расстоянии. А еще говорили, что Блэки хорошо читают мысли, поэтому Питер увешался амулетами и старательно избегал его. Избегал всеми способами, а Блэк — вот уж неожиданность — принимал это стоически и даже извинился. Извинился! Блэк! Питер был уверен, что такие люди не меняются никогда. И он не мог поверить, что Сириус повзрослел и его школьное поведение теперь и ему самому кажется не слишком-то правильным.