Гарри Поттер и Наследники Слизерина

Но зачем платить за тридцать лет вперёд? Это же внушительная сумма! А если бы её вылечили за пару лет, что стало бы с деньгами? – И тут до Гарри дошло: да они же просто заплатили за то, чтобы Миранду держали в больнице! Она же мозолила им глаза, живя со своим ребёнком неподалёку. Рэддлы просто избавились от неё таким образом! Объявили сумасшедшей, а мальчика сдали в приют, солгав, что он – сирота! Немудрено, что у Миранды была мания поиска сына. Похищение было правдой. Тому наверняка внушили, что его мать умерла. Он был слишком маленький, чтобы помнить, что произошло на самом деле. Отцу он был не нужен, а заботливые бабушка и дедушка избавились от внука, сдав его в далёкий приют с глаз долой.

Гарри стал читать историю болезни, и его гипотеза подтверждалась. Картина вырисовывалась следующая. Миранда на сеансах у целителя–врачевателя душ (психиатра, как догадался Гарри) рассказывала, что в пятнадцать лет познакомилась с Томом Рэддлом, а в шестнадцать родила от него сына, назвав его в честь отца. Том вроде бы собирался на ней жениться, но его отговорили родители. Узнав, что Миранда колдунья, да ещё из какого‑то там древнего и могущественного рода (рода Слизерина – догадался Гарри), и вовсе отвернулся от неё в силу своих глупых предубеждений. Девушка скрыла от него то, что она, ко всему прочему, ещё и вейла, хотя и не чистокровная, иначе Том обвинил бы её ещё в привороте и любовной магии, что было запрещено законом.

Когда Тому было уже два года, Рэддлы вдруг решили, что нечего всем любоваться на позор их несознательного сына, и решили избавиться от Миранды. Они просто похитили малыша, чем довели её чуть ли не до настоящего безумия, и в таком состоянии привезли в больницу. Она действительно напоминала ненормальную: растрёпанные волосы, безумные глаза, несвязная, сбивчивая речь, истерика. Она спрашивала каждого встречного о своём мальчике и бросалась на целителей.

Рэддлы назвались сердобольными богатыми соседями, которые, не в силах видеть стра–дания бедной безумицы, решили помочь ей безвозмездно. И упекли её в больницу, по сути тюрьму, на тридцать лет.

У Гарри голова шла кругом. Он просто не мог понять, что так можно поступить с живым человеком. Волан‑де–Морт, конечно, чудовище, но теперь Гарри понял, за что он убил Рэддлов. Не понимал Гарри одного – правда ли Том считал мать мёртвой, не зная, что она жива и находится в клинике, и, или же Рэддлы перед смертью ему всё рассказали, и он убил их из мести?

Гарри глубоко задумался, очнувшись лишь от голосов Долгопупсов, приближающихся к карете. Он мигом спрятал свиток в сумку и накинул капюшон мантии–невидимки. Он весь напрягся, стараясь угадать, кто какое сиденье выберет, чтобы сориентироваться и оказаться на одном диване с Невиллом. Гарри повезло. Долгопупсы разместились так, что ему даже вставать не пришлось. Старая леди скомандовала, и карета тронулась в путь, унося Гарри прочь от больницы, архива и Банди, который так помог ему.

Глава 17. Любовь Нюхалза.

Карета прибыла в Хогвартс, когда уже стемнело, предварительно высадив бабушку Не–вилла на станции. Дорогой они молчали. Невилл был подавлен и тяжко вздыхал, Миссис Долгопупс была мрачнее тучи и время то времени вытирала глаза.

— Я ведь говорил, ба, что тебе лучше не ездить, – укорял её внук. – Ты так расстраиваешься, мне тебя жалко. Ты не думай, сам я почти не переживаю, я же не знал своих родителей, со мной всю жизнь была только ты. Ты меня вырастила, воспитала, это ты не спала ночей, если я болел. Я не хочу, чтобы ты раньше времени умерла от расстройства, глядя на них… – По его круглому лицу потекли слёзы. – Лучше бы они погибли, чем так… – голос его прервался и Невилл кинулся на шею бабушке.

Гарри было не по себе, что он стал свидетелем этой не предназначенной для чужих глаз сцены. Он впервые подумал, что может быть и правда лучше не иметь родителей вовсе, чем иметь родителей, потерявших рассудок, безучастных ко всему и никого не узнающих. Он боялся представить себя на месте Невилла. Как он ездит несколько раз в год в больницу и видит дорогие любимые лица тех, кто когда‑то давно были людьми… Гарри всегда думал, что хуже, чем ему, быть уже не может. Оказалось – ещё как может.

Настроение было паршивое. Он даже на какое‑то время забыл, что успешно съездил в больницу и добыл все необходимые сведения. Очнулся Гарри только у главного входа, когда Невилл открывал дверь, чтобы выйти. Он выскользнул из кареты вслед за Невиллом и бегом кинулся в общую гостиную Гриффиндора, скинув на ходу мантию–невидимку.

— Наконец‑то, Гарри! – кинулась к нему переполошившаяся Гермиона. – Я уж боялась, не случилось ли чего.

— Что там, Гарри? Не тяни, выкладывай! – потребовал Рон, даже не дав ему отдышаться.

Они засели под лестницей, и Гарри всё подробно рассказал, отдав им свиток. Рон и Гер–миона сидели как громом поражённые.

— Да–а-а, друг… Ты оказался прав на счёт Миранды – это и правда была она. Но даже ты, я думаю, не предполагал, что дело примет подобный оборот, – наконец сказал Рон.