Гарри Поттер и новая семья. Четвертый курс (СИ)

— Я училась в трех разных школах, — рассказывала им чуть позже Саша, которая в последнее время взяла в привычку ужинать за пуффендуйским столом вместе с ребятами. — И в каждой из них разные подходы к преподаванию защиты. В Соловце рассказывают в основном теорию с упором на вычисления энергетических балансов и разложение вербальной составляющей на элементы. В Ильверморни, наоборот, теорию учат только на факультативах, а основной упор делают на защиту от вредителей и щиты. Атакующие заклинания до восемнадцати лет не преподают, и вообще там с боевой магией очень строго. Якобы из-за безопасности... Ну, а у нас в Дурмстранге самый правильный подход, такой же, как и у вашего профессора Грюма. Там и про опасность темной магии рассказывают, не скрывая, и боевой магии учат с первого курса. Поэтому мы вас в дуэли и сделали, — не удержалась она.

— Ничего, ничего, посмотрим, как вы запоете на соревнованиях, придуманных другими директорами, — засмеялась Элин.

— А как так получилось, что ты побывала в трех школах? — спросила Гермиона.

— Долгая история, — ответила Саша. — И начинается она еще в восемнадцатом веке...

История Соловецкой школы

— Первые волшебные поселения и школы в России появились относительно поздно, — начала Саша. — Долгое время в них просто не было необходимости, ведь наши волшебники не преследовались так сильно, как европейские, и спокойно продолжали жить среди маглов. Знания при этом передавались внутри семьи и тщательно оберегались от посторонних, маглорожденные могли получить к ним доступ только принеся присягу одному из древнейших родов, фактически они находились на положении челяди. Впрочем, если волшебник рождался в знатной магловской семье, к нему относились вполне терпимо, он имел все шансы на хороший брак и мог стать почти полноправным членом рода.

— А что, разве таких было много? — удивилась Элин. — Если мне не изменяет память, доля дворян в аграрном обществе...

— ...редко превышает один — два процента, — закончила за нее Саша. — Кроме исключительных случаев, вроде Речи Посполитой. Все так, но дело в том, что от Византии на Руси была воспринята традиция сотрудничества власти с волшебниками, и сейчас мы достоверно знаем, что примерно треть боярских родов была или чисто волшебной, или происходила от сквибов. Соответственно, и волшебники среди них рождались намного чаще, чем среди простолюдинов. Смешение волшебной и магловской знати зашло настолько далеко, что в конце правления Ивана Грозного некоторые волшебники даже попытались захватить полную власть над страной. Последняя жена Ивана, Мария Нагая, была ведьмой из очень старого рода, ее сын Дмитрий должен был стать первым царем — волшебником, но, на его беду, Иван Грозный умер, когда Дмитрию было всего два года. У Нагих оказалось слишком много противников, в том числе и среди волшебников, не считавших захват престола разумным. Дмитрия отослали в Углич и через несколько лет убили.

Тут, правда, вышла заминка. Мария Нагая подозревала, что ее сыну грозит опасность, и приняла меры. Какие именно — история умалчивает, возможно, она создала филактерий, но так или иначе, а Дмитрий после убийства воскрес. Его отправили в Литву с верными людьми, по достижении совершеннолетия он объявил о себе и попытался вернуть трон. Как нарочно, именно в это время Россию поразил вызванный несколькими неурожайными годами голод...

— Это тоже волшебники постарались? — спросил Гарри.

— Нет, это какой-то вулкан в Перу надымил,[27] — ответила Саша. — А вот то, что царская армия, нанеся Дмитрию первое поражение, через несколько месяцев полностью разложилась и перешла на его сторону — это уже результат колдовства.

В общем, Дмитрий венчался на царство, но повел дела не слишком умело и быстро настроил против себя даже бывших союзников. Меньше, чем через год его убили, он снова воскрес, потом еще и еще, но каждая следующая инкарнация была слабее предыдущей, и в конце концов противники нашли способ уничтожить его окончательно. Смута в России закончилась, волшебники с тех пор на престол не претендовали, но и с обычной знатью связей не разрывали.

В семнадцатом веке развитие магии, наконец, привело к тому, что волшебники осознали необходимость специального обучения. В стране появились первые школы, правда, поначалу небольшие, на несколько десятков учеников с одним — двумя преподавателями. Только когда Петр Первый побывал в Дурмстранге...

— Ты шутишь? — Элин изумленно уставилась на Сашу.

— Вовсе нет, — ответила та. — Дурмстранг экстерриториален и еще не успел присоединиться к Статуту в то время, когда Петр отправился в свое Великое посольство. В царской свите были колдуны из Германии, они и пригласили «бомбардира Петра Михайлова» в школу. Петру показали очень немногое, но и этого хватило, чтобы он пришел в восторг и тут же приказал ликвидировать все старые школы и создать одну, но большую «чтобы всякой волшбе да чудодейству обучение бы дать могла не хуже, чем у немцев».