Гарри Поттер и Обитель Бессмертия

Слизеринец все еще стоял, дрожащей палочкой целясь в оборотня, и на ногах его удерживала, должно быть, немалая сила воли. Гарри не сумел подробно рассмотреть раны Забини, Рон слишком быстро разворачивался и снижался. Вот машина подпрыгнула, когда колеса с мягким стуком ударились о каменный пол, и приподнялась. Грейбек, как собирался, прыгнул на свою жертву. Но в это время невидимый автомобиль, управляемый Роном, уже устремился вперед, набирая скорость.

Гарри не успел закрыть глаза, и ему пришлось увидеть, как невидимый капот врезается в оборотня. Единственный раз он находился в машине, которая кого-то сбила. И он предпочел бы, чтобы эти ощущения никогда не повторились.

Последовал тяжелый удар, и первой, абсолютно равнодушной мыслью Гарри стало то, что на Фенрира Грейбека все-таки нашлась управа. Грозный, кровожадный оборотень, вызывающий ужас своими острыми зубами и страшными когтями, сильный, как вол, оказался, тем не менее, не способен противостоять своим весом силе техники. Мгновение он, подброшенный, находился в полете, а затем, с хрустом врезавшись, начал медленно сползать по стене.

«Я обязательно расскажу об этом Люпину», — решил Гарри.

Рон дал задний ход и нажал тормоз, так что пассажиров снова сильно тряхнуло. Гарри этого почти не заметил. Отстраненное состояние, в которое он так несвоевременно погрузился, внезапно оборвалось, когда за пределами Большого зала послышался топот ног. Едва Гарри, Рон и Коул выскочили из машины, как в широко распахнутые двери ворвались Паркинсон и Захариас Смит. И реакция Пэнси, как позднее с неудовольствием заметил Рон, была выше всяких похвал.

— Я вот так и знал, что он получил письмо с угрозами, — с осуждением отметил Захариас.

Гарри видел, что слизеринцы заняты, но даже Рон рассердился, поэтому решил отослать Смита подальше.

— Иди, предупреди, что началось, — приказал он.

Смит немедленно скрылся. Похоже, навстречу ему еще кто-то бежал. Гарри, Рон и парень из Министерства бросились к Паркинсон и пострадавшему.

Он был настолько бледен, что сам на себя не походил. Паркинсон колдовала над Забини и не переставая ругала его:

— Ну и что так дергаться? Рана почти не опасная, — она отодвинулась, властным взглядом приказывая зрителям подтвердить ее заявление. — Нет, ни одна серьезная артерия не задета.

Гарри в этом абсолютно не разбирался, но представшее перед ним зрелище заставило его сердце и желудок содрогнуться. Каким-то образом слизеринке удалось остановить кровотечение. Но рваная рана все еще выглядела кошмарно, а на полу крови было столько, что Филчу, пожалуй, хватило бы работы на час.

Гарри переместил взгляд выше, и глаза его встретились с глазами Пэнси Паркинсон. Пожалуй, до того ему никогда не удавалось так четко прочесть мысль другого человека. Паркинсон была напугана; но она ни за что не согласилась бы это показать. Не последнюю роль играло в этом ее глубокое тщеславие, она ведь готовилась к таким заданиям и не могла позволить себе оказаться не на высоте; и при всем при том, ее беспокойство за Забини и привязанность к однокласснику были вполне искренни. Она рывком поставила беднягу на ноги и на одном дыхании протащила к машине. Потрясенный Гарри предупредительно раскрыл пошире дверцу, и Паркинсон без всякой помощи и без какого бы то ни было намека на деликатность впихнула Забини на заднее сидение.

— Поднимите нас в больничное крыло, насколько сможете. Там я мигом справлюсь с такой раной, — уверенно заявила она.

— Доставим прямо туда. Если что, разобьем окно, — заявил Рон. — Гарри?..

Гарри покачал головой, полагая, что при таком раскладе места в машине для него не остается. Экберт Коул уже занял место рядом с Роном. Паркинсон бросилась на заднее сидение, взревел мотор, и в следующую минуту Гарри остался один.

Сначала он заставил себя подойти к бесформенной, издающей неприятный запах куче тряпья и, приложив палец к основанию шеи, убедился, что оборотень действительно не дышит. Гарри быстро выпрямился и отошел прочь. Столкновение со смертью вызывали в нем сильные чувства, такие, как страх и сожаление. Вместе с тем, он не слишком сожалел по поводу конкретно Фенрира, и не мог позволить себе поддаться эмоциям.

Он тотчас сверился с картой. То, что происходило в Запретном лесу, было скрыто от него, но за это он не особенно беспокоился. Как представлялось Гарри, Грэйбек, прорвавшийся в замок, преследовал конкретную цель, и потому был исключением. Нападающие оборотни, которым удастся вырваться от пауков, скорее всего, подчинятся инстинкту самосохранения; но, даже если так не произойдет, Гарри верил в кентавров.