Гарри Поттер и Огненный кубок

"Сердце отца разбилось, когда она ушла. Он был очень маленьким, мой отец. Когда мне было шесть, я поднимал и ставил его на кухонный шкаф, если он меня доставал. Его это очень забавляло… — голос Хагрида оборвался. Мадам Максим неподвижно смотрела на серебряный фонтан. — Отец вырастил меня… но он умер, когда я пошёл в школу. И мне пришлось жить самому. Конечно, ещё Дамблдор помогал. Он был очень добр ко мне…"

Хагрид вытащил большой шелковый носовой платок в горошек и громко высморкался.

"Ну… ладно… довольно обо мне. А как насчет вас? От кого вы это унаследовали?"

Мадам Максим внезапно поднялась на ноги.

"Здесь ужасно олодно, — сказала она — но какой бы холодной не была погода, она не шла в сравнение с ее голосом. — Я, пожалуй, пойду внутррь".

"Да? — переспросил Хагрид. — Стойте, не уходите! Я никогда — никогда не встречал такую же…"

"Какую — такую?" — спросила мадам Максим ледяным тоном.

Гарри мог бы сказать Хагриду, что лучше не отвечать. Он стоял в тени, сжав зубы, надеясь, что Хагрид промолчит — но его надеждам не суждено было сбыться.

"Еще одну полувеликаншу, конечно!" — сказал Хагрид.

"Да как вы смеете! — взвизгнула мадам Максим. Ее голос взорвал тихий ночной воздух, словно сигнальный рожок. Гарри услышал, как Флёр и Роджер вылетели из кустов. — Меня еще в жизни так не оскоррбляли! Полувеликан! Я? У меня — я просто ширококостная!"

Она унеслась прочь сквозь кусты, вздымая тучи разноцветных огоньков. Хагрид по-прежнему сидел на скамейке, уставившись ей вслед. В темноте Гарри не видел выражение его лица. Спустя минуту Хагрид тоже поднялся и двинулся прочь, но не обратно в замок, а куда-то во тьму, по направлению к своей хижине.

"Давай, — тихо сказал Гарри. — Пошли…"

Рон очень серьёзно взглянул на Гарри.

"Ты знал? — прошептал он. — Ты знал, что Хагрид полувеликан?"

"Нет, — пожал плечами Гарри. — А что?"

По выражению лица Рона он моментально понял, что это одна из очевидных вещей в волшебном мире. Но Гарри вырос у Десли и то, что маги принимали как должное, было для него открытием, хотя таких сюрпризов с каждым годом становилось все меньше и меньше. Теперь он мог бы сказать, что большинство волшебников не спросили бы "А что?", если бы узнали, что мать их друга — великанша.

"Я объясню, — прошептал Рон, — пойдём в замок…"

Флёр и Роджер исчезли, вероятно, нашли более укромный уголок. Гарри и Рон вернулись в Большой зал. Парвати и Падма теперь сидели за дальним столом с целой толпой Бобатонских мальчиков, а Эрмиона снова танцевала с Крумом. Гарри и Рон уселись за стол подальше от танцплощадки.

"Ну? — спросил Гарри. — В чём фишка с этими великанами?"

"Ну, они… они… — Рон подбирал слова, — не слишком приятные", — неубедительно нашёлся он.

"Ну и что? — нахмурился Гарри. — Хагрид-то абсолютно нормальный!"

"Я знаю, но… чёрт, не удивительно, что он держит это в тайне, — Рон покачал головой. — Я всегда думал, что он попал под Раздувающее заклинание в детстве или что-то вроде этого. И не хочет об этом упоминать…"

"А что такого, что его мать великанша?" — спросил Гарри.

"Ну… всем его друзьям наплевать, они-то знают, что он не опасен, — медленно произнес Рон. — Но… Гарри, эти великаны — ужасно злобные. Как Хагрид сказал — у них так принято, они, как тролли… им просто нравится убивать — все это знают. Правда, в Великобритании их уже не осталось".

"Что с ними случилось?"

"Ну, они вымирали, а потом многих убили Ауроры. За границей наверняка еще живут великаны… В горах прячутся…"

"Не знаю, кому мадам Максим пытается вешать лапшу на уши, — сказал Гарри, наблюдая за мадам Максим, сидящей в одиночестве за судейским столом. Она казалась очень грустной. — Если Хагрид полувеликан, то и она тоже. Ширококостная… Только у динозавра кости шире, чем у нее".

Гарри и Рон провели оставшуюся часть бала, обсуждая великанов в своем углу; у них не было ни малейшего желания танцевать. Гарри старался не смотреть на Чоу и Седрика — при взгляде на них у него возникало острое желание кого-нибудь хорошенько стукнуть.

Когда Вещие сестрички закончили играть в полночь, зал вновь наполнился громкими аплодисментами и ученики начали пробираться к вестибюлю. Большинство, правда, высказало мысль, что бал мог бы продолжаться и дальше, но Гарри был ужасно рад что всё закончилось; ему казалось, что вечер был не очень весёлый.

В вестибюле они натолкнулись на Эрмиону, которая прощалась с Крумом и желала ему спокойной ночи. Она холодно взглянула на Рона и молча пронеслась мимо них вверх по мраморной лестнице. Гарри и Рон двинулись за ней, но на полпути Гарри услышал, как кто-то зовет его.

"Эй — Гарри!"

Это был Седрик Диггори. Гарри увидел Чоу внизу, в вестибюле.

"Что?" — резко спросил он, когда Седрик взбежал к нему.

Казалось, Седрик не хочет говорить при Роне. Рон хмуро пожал плечами, и продолжил подниматься по лестнице.

"Послушай… — Седрик понизил голос, когда Рон ушёл. — С меня причитается за драконов. Золотое яйцо. Твоё воет, когда ты его открываешь?"

"Да", — сказал Гарри.

"Ну… прими ванну, понял?"

"Что?"