Гарри Поттер и Орден феникса

— Послушай, Грошик, — крикнул Хагрид, с опаской косясь вверх, чтобы в случае чего укрыться от новой бомбардировки, — я тут привел своих друзей, хочу их с тобой познакомить. Помнишь, я тебе рассказывал? Помнишь, я говорил, что, может, отправлюсь в небольшое путешествие и попрошу их приглядеть за тобой, покуда меня не будет? Ты ведь помнишь это, Грошик?

Но Грохх лишь снова испустил низкий рев — казалось, он то ли не слушает Хагрида, то ли вообще принимает издаваемые им звуки не за человеческую речь, а за что-то другое. Ухватившись за верхушку одной из сосен, он принялся сгибать ее — очевидно, из чистого любопытства, чтобы посмотреть, далеко ли она отскочит, когда он ее отпустит.

— Эй-эй, Грошик, не надо! — закричал Хагрид. — Ты и эту тоже повалишь…

И действительно, Гарри уже видел, как трескается земля вокруг корней дерева.

— У меня есть для тебя компания! — крикнул Хагрид. — Компания, понял? Погляди вниз, дубина ты здоровенная, я привел к тебе друзей!

— Не надо, Хагрид! — простонала Гермиона, но Хагрид уже снова поднял ветку и резко ткнул ею Грохха в колено.

Гигант отпустил сосну, которая угрожающе закачалась и осыпала Хагрида дождем иголок, и посмотрел вниз.

— Гляди, — сказал Хагрид, поспешно подбегая к ребятам, — это Гарри, Грошик! Гарри Поттер! Он, может, придет навестить тебя, когда меня не будет, понял?

Великан только сейчас заметил присутствие Гарри и Гермионы. Они с некоторым испугом глядели, как он опустил свою валуноподобную голову, присматриваясь к ним.

— А это Гермиона, видишь? Гер… — Хагрид запнулся. Повернувшись к Гермионе, он спросил: — Ты не против, если он будет звать тебя Герми, а? Твое имя для него слишком трудное, он не запомнит…

— Да-да, конечно, — кое-как выдавила Гермиона.

— Это Герми, Грохх! Она тоже будет приходить, и вообще! Разве это не здорово? А? Теперь у тебя двое дру… Н-н-не надо, Грошик!

Рука Грохха внезапно метнулась к Гермионе; Гарри толкнул ее за дерево, так что лапа Грохха чиркнула по стволу, сомкнувшись в кулак на пустом месте.

— ТЫ ПЛОХОЙ МАЛЬЧИК, ГРОШИК! — услыхали они крик Хагрида, и Гермиона, дрожа и поскуливая от страха, прижалась за деревом к Гарри. — ОЧЕНЬ ПЛОХОЙ! НЕЛЬЗЯ ХВАТА… АЙ!

Гарри высунул из-за ствола голову и обнаружил, что Хагрид лежит на спине, держась за нос. Грохх, очевидно, утративший к нему интерес, распрямился и снова занялся сосной, пытаясь согнуть ее до предела.

— Ладно, — неразборчиво пробубнил Хагрид, вставая на ноги, — одной рукой он зажимал кровоточащий нос, а другой взялся за арбалет. — Хорошо… теперь все… вы с ним познакомились… теперь он узнает вас, когда вы придете его навестить. Да… хорошо…

Он поднял глаза на Грохха, который сгибал сосну с выражением отрешенного удовольствия на своем лице-булыжнике; слышно было, как трещат выдираемые из земли корни.

— Ну, по-моему, на сегодня достаточно, — сказал Хагрид. — Пожалуй что… э-э… пойдем-ка мы обратно, а?

Гарри с Гермионой кивнули. Хагрид опять закинул арбалет на плечо и, все еще зажимая нос, первым двинулся в чащу.

Некоторое время все молчали; никто не подал голоса даже тогда, когда их настиг отдаленный треск, означающий, что Грохх наконец повалил сосну. Лицо у Гермионы было бледное и сосредоточенное. В голове у Гарри царило смятение. Что случится, если кто-нибудь все же узнает, что Хагрид прячет Грохха в Запретном лесу? А он-то по глупости обещал, что они втроем, с Роном и Гермионой, будут продолжать абсолютно бессмысленные попытки Хагрида цивилизовать этого гиганта! Как Хагрид, при всей его феноменальной способности видеть в клыкастых монстрах безобидных милашек, умудрился внушить себе, что Грохха можно приучить жить с людьми?

— Стоп, — внезапно сказал Хагрид, когда Гарри и Гермиона продирались сквозь густые заросли спорыша. Вытащив из колчана у себя за плечом стрелу, он сунул ее в арбалет. Гарри с Гермионой подняли палочки — теперь, стоя на месте, они тоже услышали, как совсем рядом кто-то шелестит ветками.

— Вот незадача, — тихо сказал Хагрид.

— Хагрид! — раздался звучный мужской голос. — Кажется, мы предупреждали тебя, чтобы ты больше сюда не приходил?

Несколько секунд они смотрели, как в пятнистых зеленоватых сумерках к ним плывет обнаженный мужской торс; затем иллюзия развеялась, и они увидели, что этот торс прочно покоится на теле гнедого коня. У кентавра было надменное широкоскулое лицо и длинные черные волосы. Подобно Хагриду он был вооружен: за его спиной висели большой лук и полный колчан стрел.

— Как дела, Магориан? — осторожно спросил Хагрид.

В гуще деревьев позади кентавра послышался шорох, и вслед за ним появились еще четверо или пятеро его собратьев. Гарри заметил среди них бородатого Бейна, которого встретил почти четыре года назад в ту самую ночь, когда познакомился с Флоренцем. Если Бейн и узнал Гарри, то не подал виду.

— Итак, — сказал он с нехорошей интонацией в голосе, сразу же поворачиваясь к Магориану, — по-моему, мы договорились, что нам следует сделать, если в нашем Лесу еще когда-нибудь объявится этот человек?