Гарри Поттер и Орден Феникса (Анна Соколова)

— Он выбрал того мальчика, который показался ему опаснее, — объяснил Дамблдор. — Обрати внимание, Гарри: выбрал не чистокровного (хотя, по его убеждениям, право на жизнь или знания имеют только чистокровные маги), а полукровку, такого же, как он сам. В тебе он увидел самого себя еще заочно. Нанеся шрам, не убил, как намеревался, но одарил силами наперед, благодаря которым ты ускользал от него уже не раз, а целых четыре раза — подобного не удавалось никому: ни твоим родителям, ни родителям Невилла.

— Но тогда зачем он это сделал? — Гарри стало пусто и холодно. — Зачем хотел убить меня еще младенцем? Нужно было подождать, пока мы с Невиллом подрастем, и посмотреть, кто покажется опаснее, а потом уже убивать…

— Конечно, такое поведение было бы более целесообразно, — согласился Дамблдор. — Да только информация о пророчестве у Волдеморта была неполной. Постоялый двор «Кабаньей Головы», который Сибилла Трелони выбрала за дешевизну, издавна притягивал клиентуру, скажем так, более любопытную, чем в «Трех Метлах». Тебе и твоим друзьям на собственном горьком опыте пришлось убедиться, что у тамошних стен есть уши. И мне той ночью тоже. Когда я собирался на встречу с Сибиллой Трелони, мне и в голову не приходило, что услышу нечто, достойное подслушивания. На мое… на наше счастье, соглядатая обнаружили в самом начале пророчества и вышвырнули вон.

— И он услышал только..?

— Он услышал только начало, где предсказывалось рождение мальчика в июле месяце у родителей, которые трижды не поддались Волдеморту. Таким образом, он не смог предупредить хозяина, что нападение на тебя чревато опасностью поделиться с тобой силой и отметить как ровню себе. Поэтому Волдеморту было невдомек, что нападать на тебя рискованно, и разумнее подождать и выяснить побольше. Не знал он, что у тебя будет сила, «неведомая Темному лорду»…

— Но у меня ее нет! — подавленно запротестовал Гарри. — Никаких таких способностей, которых нет у него, — у меня нет. Так, как он, — сегодня ночью, — я сражаться не умею, не могу завладевать другими или… или убивать их…

— Есть в Департаменте Тайн один зал, — перебил его Дамблдор, — который заперт всегда. В нем хранится сила удивительнее и, вместе с тем, страшнее смерти, человеческого интеллекта, сил природы. Эта сила, пожалуй, — самая непостижимая загадка из всех объектов, что содержатся в Департаменте Тайн. Силой, заключенной в этом зале, ты обладаешь в полной мере, а у Волдеморта ее нет вовсе. Эта сила прошедшей ночью заставила тебя спасать Сириуса. Она же спасла тебя от посягательств Волдеморта, потому что ему непереносимо пребывать в теле, полном этой, ненавистной ему силы. В конечном счете, оказалось совсем неважно, что ты не умеешь закрывать разум. Тебя спасло твое сердце.

Гарри закрыл глаза. Если бы он не бросился спасать Сириуса, Сириус остался бы жив… Он спросил праздно, больше за тем, чтобы оттянуть момент, когда придется вновь возвращаться мыслями к Сириусу:

— Конец пророчества… Там было что-то вроде… не жить никому из них…

— …Пока в живых остается другой, — закончил Дамблдор.

— Ну… — Гарри с трудом выуживал слова со дна глубокого колодца отчаяния, царившего в душе, — … ну, значит… значит, один из нас в конце концов… должен убить другого?

— Да, — сказал Дамблдор.

Долгое время никто не произносил ни слова. Откуда-то издалека, из-за двери кабинета, доносились голоса — должно быть, ученики с утра пораньше спускались в Главный зал на завтрак. У Гарри в голове не укладывалось, что кому-то в мире по-прежнему хочется есть, кому-то смешно, кому-то нет никакого дела, что Сириус Блек покинул этот мир навсегда. Сириус был уже далеко-далеко, хотя до сих пор, где-то в глубине души Гарри верил, что откинь он ту завесу, увидел бы там Сириуса: тот оглянулся бы, приветственно кивнул с характерным лающим смешком…

— Сдается мне, Гарри, что я задолжал тебе еще одно объяснение, — нерешительно заговорил Дамблдор. — Тебе, наверное, хотелось знать, отчего же я не назначил тебя префектом? Честно говоря… я как-то подумал… что тебе и без того забот хватает.

Гарри взглянул на Дамблдора и увидел, как по его лицу в длинную седую бороду скатилась слеза.

Глава 38. Вторая война начинается