Гарри Поттер и Полукладбище Лунопухов (СИ)

Он прополз по коридору, к высоким двустворчатым дверям, охраняемым двумя статуями, которые дернулись было, но замерли в немом ужасе. Резким ударом головы он выбил обе створки и рванулся вперед, запуская зубы в руку, шарящую по роскошной прикроватной тумбочке в поисках волшебной палочки.

Удар мощного хвоста отбросил к окну вскакивающую женщину, сбивая с ее темных со снежно-белыми прядями волос шикарный ночной тюрбан.

Скрюченный домашний эльф, сверкая желтыми глазами, с визгом бросился на него, размахивая топориком для мяса, но лезвие бессильно скользнуло по чешуе, и от прямого удара рылом в живот старый домовик отлетел к стене и медленно сполз по ней. Его пальцы дернулись, цепляясь за исчезающую под грязной наволочкой тусклую металлическую цепочку.

Упавший обратно на окровавленные шелковые простыни мужчина с длинными платиновыми волосами в ужасе отползал к спинке кровати, держа перед собой истекающую кровью и постепенно чернеющую руку, женщина пыталась подняться и дотянуться до собственной палочки, лежащей в нескольких футах от нее. Поздно.

Гарри покачал головой, открыл пасть и потрепетал между окровавленными клыками раздвоенным языком, внушая ужас и показывая бесполезность сопротивления. Обведя замерших обитателей комнаты немигающим взглядом, он рывком выметнулся обратно в коридор. Теперь вниз по лестнице, затем еще по одной, поскромнее, и через выбитое чуть ранее окошко в подвале он, наконец, проскользнул в холодный и неприятный уже пару-тройку часов как ноябрьский, а не октябрьский, сад. Ничего, ради Хозяина он выдержит. Даже если он и оцепенеет от холода, Хозяин скоро его найдет, в этом он был уверен.

— ГАРРИ! — он рывком открыл глаза. — ГАРРИ, ПРОСНИСЬ! ЧТО С ТОБОЙ?!

Шрам пульсировал и, кажется, кровоточил.

— Змея, — прошипел он почти на парселтанге. — Гребаная Волдемортова змея!

— МАМА! — охнул Рон. — Она же не маму?!

— Нет. Малфоя. Старшего Малфоя.

— Что-о?!

— Нев, пошли Патронуса Дамблдору, я не могу. Змея Тома атаковала Люциуса, прокусила руку. Джинни, — обратился он к старосте девочек пятого курса, ворвавшейся в их спальню вместе с коллегой постарше, — вызывай профессора Уизли.

— Только не торопись, — буркнул Рон. — Может, нам повезет, и этот говнюк подохнет.

— Мудак, — бросила Джинни и убежала.

— Бля, — сморщился рыжий. — Я опять… Хотя этот-то точно заслужил, — очень тихо пробурчал он.

— Гермиона, — не обратил на него внимания Гарри. — Эта тварь выжила. Видимо, ее не было там, в том доме, когда… Точнее, даже в двух домах: сначала в ноттовском, потом в реддловском. Везучая гадина, почти как я. И она атаковала Люциуса, прокусила ему руку, когда он за палочкой спросонья тянулся… не знаю, как не оторвала, клыки у нее дюймов по пять размером… Потом сшибла Нарциссу и Кричера. Но добивать их не стала и слиняла.

— Кричера?

— Домового эльфа Блэков. Который очень к «Доброй Хозяйке Цисси» хотел, ну я ему майку свою и отдал, по праву наследника. Но сейчас он в наволочке был, как и положено.

— Так, — резко осадила всех ворвавшаяся в спальню Молли. — Все по кроватям. Директор осведомлен о произошедшем и принимает меры. Двадцать баллов за прекрасное колдовство, мистер Лонгботтом, — Гарри заметил, как Невилл наполовину с восхищением, наполовину с презрением рассматривает свою новую палочку. — Мистер Поттер, оденьтесь. Директор просит Вас подойти в его кабинет через двадцать минут, горгулья вас пропустит. Когда оденетесь, спускайтесь в Общую Гостиную, я буду ждать вас там и сопровожу до лестницы. Мисс Грейнджер, идите спать. Директор просил прийти только и исключительно мистера Поттера.

Гермиона нехотя кивнула.

— Она, змея, укусила его в руку. Не в шею, а в руку. И потом почему-то не стала добивать, — рассказывал Гарри. — Хотя запросто могла: она всех троих на какое-то время из строя вывела: и Люциуса, и Нарциссу, и домовика. Возможно… — он задумался.

— Возможно? — поднял бровь Дамблдор; в связи с важностью и секретностью некоторых тем, которые неизбежно должны были всплыть при разговоре, в кабинете их было только двое, и даже портреты уснули, повинуясь короткому движению потрепанной директорской палочки.

— Вряд ли эта тварь рассчитывала, что Люциус загнется от яда, — вздохнул Гарри. — Ну, рука-то, понятно, чернеть начала, но Артура вон несколько часов откачивали и, думаю, откачали бы, если бы не потеря крови. Так что это могло быть предупреждение. И знак неудовольствия.

— Знаком неудовольствия Волдеморта обычно является смерть, — задумчиво сказал Дамблдор. — Причем весьма мучительная.

— Ну тогда… А скажите, профессор… Когда день рождения у Драко?

— Если мне не изменяет память, в начале июня, — ответил Дамблдор. — Вроде бы пятого. Да, пятого июня: Драко почти на два месяца старше тебя и Невилла, Гарри.