Гарри Поттер и Принц-полукровка.

- Не имею представления, - произнесла профессор Трелони, слегка ошеломленная нетерпеливостью в голосе Гарри. - Я вошла в комнату и услышала голос, который никогда раньше не слышала за все годы, что я прятала… то есть, пользовалась комнатой.

- Голос? Что он говорил?

- Я не знаю, можно ли это назвать речью, - сказала профессор Трелони. - Оно… гикало.

- Гикало?

- С ликованием, - добавила она, кивая.

Гарри уставился на нее.

- Голос был мужской или женский?

- Возьмусь предположить, что мужской, - сказала профессор Трелони.

- И он был радостным?

- Очень счастливым, - фыркнула она.

- Будто что-то праздновал?

- Скорее всего, так.

- А потом?…

- А потом я крикнула: «Кто здесь?».

- А вы не могли узнать, кто это был, не спросив? - Гарри был несколько разочарован.

- Внутреннее око, - проговорила профессор Трелони, - было устремлено на проблемы за пределами презренного мира ухающих голосов.

- Да-да, - с поспешностью сказал Гарри. Про внутреннее око профессора Трелони он уже достаточно наслушался. - И голос вам ответил, кто это был?

- Нет, не ответил, - ответила она. - Все потемнело, хоть глаз выколи, и следующее, что я помню - это то, что меня вытолкнули из комнаты головой вперед!

- И вы не предвидели, что оно на вас нападет? - не сдержался Гарри.

- Нет, я же сказала, там было совершенно темно… - она осеклась и с подозрением посмотрела на него.

- Думаю, вы должны рассказать Дамблдору, - сказал Гарри. - Он должен узнать, что Малфой что-то там празднует… то есть, тот, кто вытолкнул вас из комнаты.

К его удивлению, профессор Трелони при этих словах с высокомерным видом выпрямилась.

- Директор в личной беседе сообщил, что желал бы, чтобы я реже посещала его, - холодно сказала она. - Я не из тех, кто навязывает свое общество тем, кто этого не ценит. Если Дамблдору угодно пренебрегать предупреждениями, что дают карты…

Неожиданно ее костлявая рука сжала запястье Гарри.

- Снова и снова, не важно как я их раскладываю…

И она деланным жестом вытащила из-под шалей карту.

- …Башня, пораженная молнией, - прошептала она. - Беда. Несчастье. Все ближе и ближе…

- Да-да, - снова сказал Гарри. - Ну… Я все-таки думаю, что вам следует сказать Дамблдору об этом голосе, и как все потемнело, и вас вытолкнули из комнаты…

- Ты так думаешь? - профессор Трелони, казалось, некоторые время обдумывала его предложение, но Гарри был уверен, что ей понравилась мысль рассказать о своем маленьком приключении.

- Я прямо сейчас иду к нему, - сказал Гарри. - У меня назначена встреча. Мы могли бы пойти вместе.

- О, в таком случае, - профессор Трелони улыбнулась. Она наклонилась, подобрала свои бутылки из-под хереса и небрежно затолкала их в большую бело-голубую вазу, стоявшую в ближайшей нише.

- Мне не хватает тебя на моих уроках, Гарри, - задушевно заговорила она, когда они пошли по коридору. - Ты никогда не был склонен к предвидению… но был замечательным объектом…

Гарри не ответил. Он всегда ненавидел быть объектом всяческих несчастий, постоянно предсказываемых профессором Трелони.

- Боюсь, - проговорила она, - эта кляча, прошу прощения, кентавр… ничего не знает о гаданиях на картах. Я его спросила, как порок пророка, чувствует ли он те же отдаленные колебания надвигающейся катастрофы? Но он считает меня смехотворной. Да, смехотворной!

Она истерично вскрикнула, и Гарри почувствовал резкий запах шерри, несмотря на то, что бутылки были оставлены позади.

- Может, эта лошадь слышала, как про меня говорили, что я не унаследовала дар своей пра-пра-прабабушки. Завистники уже много лет распространяют эти слухи. Знаешь, Гарри, что я говорю таким людям? Неужели Дамблдор позволил бы мне преподавать в такой замечательной школе, оказывал бы мне такое доверие все эти годы, если бы я не доказала ему, что достойна?

Гарри пробурчал что-то невнятное.

- Я хорошо помню мое первое собеседование с Дамблдором, - хрипло продолжила профессор Трелони. - Он был глубоко поражен, разумеется, глубоко поражен… Я остановилась в «Кабаньей голове», кстати, не рекомендую - там в постели водятся клопы, мальчик мой, - но я была стеснена в средствах. Дамблдор оказал мне любезность, побеседовав со мной в моей комнате в гостинице. Он расспрашивал меня… Должна признаться, поначалу я думала, что он недоброжелательно относится к прорицаниям… и я еще помню, что не очень хорошо себя почувствовала, я в тот день почти ничего не ела… Но потом…

И тут впервые за все время Гарри внимательно прислушался к ее словам. Потому, что знал, что произошло потом: профессор Трелони произнесла пророчество, изменившее ход всей его жизни, пророчество о нем и Волдеморте.

- …но потом нас так невежливо прервал Северус Снейп!

- Что?