Гарри Поттер и Принц-полукровка

Глава седьмая. «Диван-клуб»

Последнюю неделю каникул Гарри только и думал что о Малфое. Чем он всё-таки занимался на Дрянналлее и почему вышел из магазина такой довольный? Это не могло не настораживать: то, что радует Малфоя, опасно по определению. Увы, к огорчению Гарри, Рон и Гермиона не разделяли его тревоги; во всяком случае, через несколько дней разговоры о Малфое им, похоже, наскучили.

— Да, Гарри, я согласна, это подозрительно, — с лёгким нетерпением сказала Гермиона. Ребята сидели в комнате близнецов; Гермиона примостилась на подоконнике, поставив ноги на картонную коробку, и сейчас весьма неохотно оторвалась от «Рунического перевода для продолжающих» . — Но мы же договорились, что объяснений может быть тысяча.

— Вдруг он сломал свою Светозаристую Руку? — задумчиво произнёс Рон, пытаясь расправить погнутые хворостины на метле. — Помните, у него была... такая морщинистая?

— А как же его фразочка: «Не забудьте, это надо беречь как зеницу ока?» — спросил Гарри в миллион первый раз. — Такое впечатление, что у Боргина есть пара к испорченной вещи, а Малфою нужны обе.

— Думаешь? — равнодушно пробормотал Рон, отколупывая грязь с древка метлы.

— Думаю, — подтвердил Гарри. Ни Рон, ни Гермиона не ответили, и тогда он добавил: — Отец Малфоя в Азкабане. Вам не кажется, что Малфой хочет за него отомстить?

Рон поднял голову, изумлённо моргая: 

— Малфой? Отомстить? Но как?

— Я о том и говорю — не знаю! — в отчаянии воскликнул Гарри. — Но он явно что-то затеял, и по-моему, это серьёзно. Его отец — Упивающийся Смертью и...

Гарри осёкся и с раскрытым ртом уставился в окно, за спину Гермионе. Его посетила ужасная мысль.

— Гарри? — озабоченно позвала Гермиона. — Что с тобой? 

— Шрам заболел? Опять? — встревожился Рон.

— Он сам Упивающийся Смертью, — медленно произнёс Гарри. — Он занял место отца!

Повисло молчание, а потом Рон расхохотался: 

— Малфой? Гарри, ему всего шестнадцать! Думаешь, Сам-Знаешь-Кто его принял бы?

— Это крайне маловероятно, Гарри, — отрезала Гермиона. — Почему ты думаешь?..

— Потому что мадам Малкин, когда хотела закатать рукав, к Малфою даже не притронулась, а он заорал и отдёрнул руку. Левую. У него там Смертный Знак.

Рон и Гермиона переглянулись.

— Ну-у... — протянул Рон. По голосу было понятно, что такого объяснения ему недостаточно.

— По-моему, Гарри, он просто хотел поскорее уйти, — сказала Гермиона.

— Мы не видели, что он показал Боргину, — настаивал Гарри, — но Боргин всерьёз испугался. Нет, точно, это был Смертный Знак... Малфой хотел, чтобы Боргин понял, с кем имеет дело, вы же видели, как тот залебезил!

Рон с Гермионой снова переглянулись.

— Я не уверена, Гарри...

— Я тоже не думаю, что Сам-Знаешь-Кто взял бы...

Гарри, на сто процентов убеждённый в своей правоте, гневно схватил грязную квидишную форму и стремительно удалился; миссис Уизли давно твердила, чтоб они не оставляли стирку и сборы на последний момент. На лестнице он столкнулся с Джинни; та шла к себе со стопкой свежевыглаженной одежды.

— На твоём месте я бы подождала заходить на кухню, — предупредила она. — Там сейчас очень много Хлорки.

— Я осторожно, постараюсь не вляпаться, — улыбнулся Гарри.

Действительно за столом на кухне восседала Флёр и без умолку болтала об их с Биллом свадьбе. Миссис Уизли, раздражённо поджав губы, следила за брюссельской капустой, которая быстро и самостоятельно чистилась.

— Ми с Бьиллом почти гешили, что хватит и двух подгужек невьесты, Габгиэль и Жинни вмьесте будут смотгеться очаговательно. Я хочу одьеть их в бльедно-золотое — пги волосах Джинни гозовое, конечно, никуда не годьится...

— А, Гарри! — громко воскликнула миссис Уизли, пресекая монолог Флёр. — Очень хорошо! Я хотела рассказать, как мы завтра доберёмся до поезда. Нам опять дадут машины из министерства, а на вокзале поставят авроров...

— А Бомс тоже будет? — спросил Гарри, отдавая миссис Уизли квидишную форму.

— Вряд ли, Артур говорит, она дежурит в другом месте.

— Она совсьем махнула на себья гукой, ваша Бомс, — произнесла Флёр, мечтательно разглядывая собственное ослепительное отражение в чайной ложке. — И очьень напгасно, если вам интьегесно моё...

— Да, дорогая, спасибо, — едко сказала миссис Уизли, снова обрывая Флёр. — Гарри, ты лучше иди, вещи желательно собрать сегодня, чтобы у нас не было, как всегда, суматохи перед отъездом.

И отъезд наутро в самом деле прошёл куда проще обычного. Когда министерские автомобили бесшумно подкатили к «Гнезду», все ждали их во дворе. Сундуки были упакованы; корзинка с Косолапсусом и клетки с Хедвигой, Свинринстелем и лиловым пигмейским пуфкой Арнольдом, новым питомцем Джинни, — заперты.

— Оревуар, 'Арри, — грудным голосом произнесла Флёр, целуя его на прощание. Рон с надеждой подался вперёд, но Джинни сделала ему подножку, и бедняга растянулся у Флёр под ногами. Он страшно разозлился и, весь красный и в грязи, скрылся в машине, ни с кем не попрощавшись.