Гарри Поттер и принц-полукровка

— Тогда не стоит жаловаться на то, что вас не предупреждают о визитах, — едко заметил Огден. — Я здесь по поводу серьезного нарушения магического закона, произошедшего здесь сегодня рано утром…

— Ладно, ладно, ладно! — взревел Худо. — Ну, заходи, мокрый нос, если тебе от этого легче!

Судя по всему, в доме было три крохотных комнатки. Из главной комнаты, служившей одновременно кухней и гостиной, вели две двери. В грязном кресле у дымящего камина сидел Морфин, вертя в руках живую гадюку и тихонько напевая ей на раздвоенном языке:

«Ши— ши, маленькая змейка,

По полу ползи,

Не шали мне с Морфином,

А то прибьет к двери».

Из угла у открытого окна послышалось какое-то шарканье, и Гарри увидел, что в комнате есть кое-кто еще — девушка в потрепанном сером платье точно такого же цвета, что и грязная стена за ней. Она стояла у начерно закопченной плиты, на которой что-то кипело в горшке, и шарила на полке среди неопрятного вида кастрюль и горшков. У нее были тусклые, жидкие волосы и некрасивое, бледное и довольно грустное лицо. Глаза у нее, как и у брата, смотрели в разные стороны. На вид она была немного чище других обитателей дома, но Гарри подумалось, что он в жизни еще не встречал такого забитого существа.

— Дочь моя, Меропа, — буркнул Худо в ответ на вопросительный взгляд Огдена.

— Доброе утро, — сказал Огден.

Она ничего не ответила, только бросила полный ужаса взгляд на отца, повернулась к комнате спиной и снова задвигала горшки на полке.

— Ну, мистер Худо, — сказал Огден, — переходя сразу к делу, скажу, что у нас есть основания полагать, что ваш сын Морфин вчера поздно ночью совершил волшебство в присутствии маггла.

Раздался оглушительный звон. Меропа уронила горшок.

— Подбери! — рявкнул ей Худо. — Давай, шарь по полу, как паршивый маггл, на что тебе палочка, мешок ты с навозом!

— Мистер Худо, я попрошу вас! — потрясенно сказал Огден.

Меропа, уже успевшая поднять горшок, вспыхнула алыми пятнами и снова уронила его. Дрожащими руками она достала из кармана палочку, направила ее на горшок, поспешно и неслышно пробормотала заклинание, от которого горшок отлетел от нее по полу, ударился о противоположную стену и раскололся надвое.

Морфин безумно загоготал. Худо завопил:

— Почини, бестолочь, почини!

Меропа, запинаясь, пошла по комнате, но не успела она поднять свою палочку, как Огден уже поднял свою и решительно произнес:

— Репаро.

Горшок тут же склеился.

Какое— то мгновение казалось, что Худо готов был заорать на Огдена, но потом он, видимо, придумал кое-что получше. Вместо этого он издевательски сказал своей дочери:

— Вот же повезло, что тут такой хороший дядя из Министерства. Может, избавит меня от тебя, может, он-то не против паршивых пшиков…

Не глядя ни на кого и не благодаря Огдена, Меропа взяла горшок и трясущимися руками вернула его на полку. Потом она встала неподвижно, прислонившись к стене между грязным окном и плитой, как будто желая только провалиться сквозь камень и исчезнуть.

— Мистер Худо, — снова начал Огден, — как я уже сказал, причина моего визита…

— Я и в первый раз слышал! — оборвал его Худо. — Ну так что? Устроил Морфин маленько магглу, что он заслужил — и что теперь?

— Морфин нарушил волшебное законодательство, — сурово сказал Огден.

— «Морфин нарушил волшебное законодательство», — напыщенным монотонным голосом передразнил его Худо. Морфин снова хихикнул. — Проучил маггла паршивого — это, что, теперь незаконным считается?

— Да, — ответил Огден. — Боюсь, что так.

Он вынул из внутреннего кармана маленький свиток пергамента и развернул его.

— А это еще что, приговор ему? — громко спросил рассерженный Худо.

— Это повестка на слушание в Министерство…

— Повестка! Повестка? Да кто ты такой, чтобы моего сына куда-то повестками вызывать?

— Я начальник отряда магического правопорядка, — сказал Огден.

— А мы, значит, по-твоему, сброд? — завопил Худо, наступая на Огдена и тыча ему в грудь грязным пальцем с желтым ногтем. — Такой, что как Министерство позовет, так мы сразу и прибежим? Ты хоть знаешь, с кем разговариваешь, паршивый грязнокровка?

— Мне казалось, что я говорю с мистером Худо, — ответил Огден, насторожившись, но не сдавая позиций.

— Вот именно! — рявкнул Худо. Гарри на секунду показалось, что Худо сделал неприличный жест рукой, но потом он понял, что тот показывает Огдену уродливое кольцо с черным камнем на своем среднем пальце, водя им перед глазами Огдена.

— Видал? Видал? Знаешь, что это? Знаешь, откуда? Оно у нашей семьи веками было, вот сколько нам, и всегда были чистокровными! Знаешь, сколько мне за него предлагали, тут на камне гербовый щит Перевелла выгравирован!

— Понятия не имею, честное слово, — сказал Огден, моргая, потому что кольцо проплывало в дюйме от его носа, — и это к делу не относится, мистер Худо. Ваш сын совершил…

Взвыв от ярости, Худо рванулся к своей дочери. Когда его руки метнулись к ее горлу, Гарри на секунду показалось, что он ее задушит. Но в следующий миг он уже тащил ее к Огдену за золотую цепочку, висевшую у нее на шее.