Гарри Поттер и Принц-полукровка

— Нет! — раздался рёв Снэйпа, и боль прекратилась так же внезапно, как и началась. Гарри скорчился на тёмной траве, судорожно сжав волшебную палочку и задыхаясь. Где-то над ним надрывался Снэйп: «Вы что, забыли, что нам было приказано? Поттер принадлежит Тёмному лорду — мы должны оставить его! Прочь! Прочь!»

И Гарри щекой почувствовал, как земля содрогается под ногами брата, сестры и здоровенного Пожирателя смерти, которые, подчиняясь приказу, бросились к воротам. Юноша беззвучно взвыл от ярости; в тот миг ему было всё равно, выживет он или погибнет. Заставив себя подняться на ноги, он направился неверными шагами в сторону Снэйпа — человека, которого в тот момент ненавидел так же, как и самого Волдеморта…

— Рассека …

Снэйп махнул палочкой и опять отразил проклятие; но Гарри уже приблизился к нему слишком близко и теперь мог, наконец, отчётливо рассмотреть профессора. Тот больше не ухмылялся и не глумился; яркое пламя высвечивало лицо, полное ярости. Призвав всю свою способность концентрироваться, Гарри подумал: «Леви …»

— Нет, Поттер! — пронзительно крикнул Снэйп. Послышался громкий хлопок. Гарри отлетел назад и опять сильно ударился о землю; на этот раз палочка выпала из его руки. До него доносились вопли Хагрида и завывания Клыка; Снэйп в это время приблизился и сверху вниз поглядел на юношу, обезоруженного и беззащитного — такого же, как Дамблдор. Бледное лицо Снэйпа, освещённое пламенем горящей хижины, было исполнено ненависти — точь-в-точь как перед тем, когда он запустил проклятьем в Дамблдора.

— Да как ты смеешь использовать мои собственные заклинания против меня, Поттер? Это же я их придумал — я, Принц-полукровка! И ты ещё пытаешься повернуть мои же изобретения против меня, прямо как твой мерзкий папаша, да? Вряд ли… — нет!

Гарри рванулся к своей палочке; Снэйп выстрелил в неё проклятьем, и та отлетела в сторону, затерявшись во тьме.

— Тогда убей меня, — выдохнул Гарри, он был зол, он презирал Снэйпа, но ему вовсе не было страшно. — Убей меня, как ты убил его, ты, трус…

— НЕ СМЕЙ! — завопил Снэйп, его лицо внезапно стало безумным, нечеловеческим, словно он чувствовал такую же боль, как и скулящая, воющая собака в огненной ловушке дома позади них. — НЕ СМЕЙ НАЗЫВАТЬ МЕНЯ ТРУСОМ!

И он перечеркнул воздух резким взмахом — по лицу Гарри хлестнула добела раскалённая невидимая плеть, швырнув его обратно на землю. Перед глазами вспыхнули искры, дыханье перехватило. И тут юноша услышал, как над ним захлопали крылья, и что-то огромное заслонило звёзды. На Снэйпа налетел Конклюв, и тот отшатнулся, когда острые, как бритва, когти полоснули воздух в дюйме от него. Гарри приподнялся и сел; голова всё ещё гудела от последнего удара о землю. Он увидел бегущего что есть духу Снэйпа; огромный зверь позади него взмахивал крыльями и пронзительно кричал…

Юноша тяжело поднялся и, еле держась на ногах, стал оглядываться вокруг в поисках волшебной палочки. Он ещё надеялся продолжить погоню, но, шаря руками в траве и отбрасывая веточки, понял, что опоздал. И в самом деле, к тому времени, когда Гарри наконец отыскал палочку и обернулся, он увидел лишь гиппогрифа, кружащего над воротами. Снэйп телепортировался сразу же за пределами школьной территории.

— Хагрид, — пробормотал Гарри, в оцепенении глядя вокруг. — ХАГРИД?

Спотыкаясь на каждом шагу, он поплёлся к горящему дому. Необъятная фигура вынырнула из пламени с Клыком на спине. С радостным вскриком Гарри упал на колени; его трясло, всё тело отзывалось болью, каждый вдох колол грудь как ножом.

— Ты как, ничо, Гарри? Как ты? Скажи что-нить, Гарри…

Крупное заросшее лицо Хагрида плавало над Гарри, заслоняя звёзды. Юноша уловил запах горелого дерева и собачьей шерсти; он протянул руку и с облегчением почувствовал, как рядом с ним дрожит тёплое и живое тело Клыка.

— Я жив, — выдохнул Гарри. — А ты?

— Дык ага… Не так-то легко меня прикончить.

Хагрид взял Гарри под мышки и поднял его с такой силой, что ноги юноши на миг оторвались от земли. Посмотрев на Хагрида, Гарри заметил струйку крови, которая сбегала из глубокого пореза под стремительно заплывающим глазом.

— Надо погасить твой дом, — сказал Гарри, — заклинание Аквалей …

— Я тож думал про чё-то в этом роде, — пробормотал Хагрид, направил вверх свой дымящийся розовый в цветочек зонтик. — Аквалей !

Из наконечника зонтика ударила водяная струя. Гарри поднял палочку, ощущая в руке свинцовую тяжесть, и тоже прошептал: «Аквалей ». Вместе с Хагридом они заливали дом водой, пока не потух последний огонёк.

— А чё — не так уж и плохо, — глядя на дымящиеся руины, отметил с надеждой Хагрид несколько минут спустя. — Дамблдор всё справит…

Услышав это имя, Гарри ощутил жгучую боль в животе. Его охватил ужас.

— Хагрид…

— Я услыхал, как они идут, когда делал перевязку паре лешаков, — печально сообщил Хагрид, всё ещё глядя на разрушенную хижину. — Бедняги, от них же одни уголёшки остались…

— Хагрид…