Гарри Поттер и Принц-полукровка

Гарри взглянул на учительский стол и улыбнулся Хагриду, который, действительно, энергично махал ему рукой. Хагрид никогда не умел вести себя со сдержанным достоинством, присущим сидящей рядом с ним профессору Мак-Гонагалл, чья макушка находилась где-то между локтем и плечом великана. Миниатюрная на фоне лесничего декан Гриффиндора смотрела весьма неодобрительно на столь импульсивное и искреннее проявление чувств.

К удивлению Гарри, по другую руку от Хагрида он обнаружил преподавателя Прорицания профессора Трелони — она редко покидала свою комнату в башне, и на ежегодном пире Гарри видел её впервые. Укутанная в свою неизменную шаль, увешанная сверкающими бусами, в нелепых очках, делающих её глаза неестественно огромными, она выглядела как всегда странно. Гарри всю жизнь считал Сивиллу Трелони шарлатанкой и был поражён, узнав в конце прошлого семестра, что именно её пророчество побудило Лорда Волдеморта убить родителей Гарри и напасть на него самого. Теперь общество преподавательницы было ему особо неприятно, и юноша радовался тому, что в этом году Прорицания у него нет. Пылающий взор Сивиллы упал на Гарри, и он поспешно отвёл взгляд. В поле его зрения попал слитеринский стол, а там Драко Малфой под хриплый смех и аплодисменты показывал, как он сломал кому-то нос…

Гарри, ощущая, как внутри у него всё закипает, вернулся к своему торту. Чего бы он только не отдал сейчас за возможность сразиться с Малфоем один на один!

— Так чего же хотел от тебя профессор Хорохорн? — спросила Эрмиона.

— Выяснял, что в действительности произошло в Министерстве.

— И он туда же! — фыркнула девушка. — В поезде у нас это выпытывали всю дорогу, правда, Рон?

— Ага, — откликнулся Рон. — Хотели узнать, действительно ли ты «Избранный».

— Этим интересовались даже привидения, — перебил Ник, склонив к Гарри свою полуотрубленную голову, отчего она опасно пошатнулась. — Меня считают экспертом по Поттеру — широко известно, что мы неплохо друг с другом ладим. Но я заявил сообществу духов, что не стану докучать тебе расспросами. «Гарри знает: он может положиться на меня, и я скорее умру, чем предам его доверие», — вот как я им сказал!

— Не очень-то убедительно, если учесть, что ты и так давно умер, — вставил Рон.

— У тебя, как обычно, совершенно топорные шутки, — оскорбился Ник и улетел в дальний конец стола.

Наконец со своего места поднялся Дамблдор. Разговоры и смех в зале почти мгновенно смолкли.

— Лучшего вам из всех вечеров! — директор широко улыбнулся и раскинул руки так, словно хотел объять весь зал.

— Его рука… что с ней? — выдохнула Эрмиона.

Рука Дамблдора была такой же чёрной и омертвевшей, как и в ту ночь, когда он забрал Гарри от Дёсли. Очевидно, это заметила не одна Эрмиона — по Большому залу прошелестел взволнованный шёпот. Дамблдор, правильно его истолковав, улыбнулся и прикрыл искалеченную кисть пурпурно-золотистым рукавом.

— Не стоит беспокоиться, — обронил он и продолжил: — Что ж… новые ученики — добро пожаловать, старые — с возвращением! Вас ожидает очередной год обучения волшебству…

— Его рука так выглядит с лета — по крайней мере, со времени нашей встречи, — шепнул Гарри Эрмионе. — Я думал, он её давно вылечил… Ну, если сам не смог, то уж мадам Помфрей бы точно всё поправила.

— Она… похоже, омертвела, — Эрмиона содрогнулась. — Бывают ведь и неизлечимые повреждения… Древние проклятия… Яды, не имеющие противоядий…

— …И мистер Филч, наш дворник, просил меня объявить о запрете на любые изделия из магазина «Волшебные выкрутасы Висли». Желающие играть за свой колледж в квиддитч должны, как обычно, подать заявку декану. Кроме того, нам необходим комментатор — заявки, опять же, деканам. И — мы счастливы приветствовать нового учителя — профессора Хорохорна, — пожилой преподаватель, сверкнув лысиной, встал, затеняя стол своим огромным, обтянутым жилеткой животом, — моего старого коллегу, согласившегося вернуться к преподаванию Алхимии.

— Алхимии?.. Алхимии?! — послышались по всему залу удивлённые возгласы. Ученики недоумевали, не ослышались ли они.

— Алхимии? — хором вскричали Рон и Эрмиона, уставившись на Гарри. — Ты ведь говорил…

— А профессор Снэйп, в свою очередь, — Дамблдор повысил голос, перекрывая поднявшийся ропот, — займёт должность преподавателя Защиты от тёмных сил.

— Нет! — вырвалось у Гарри, и любопытные взоры соседей обратились к нему. Не обращая на них внимания, он гневно уставился на учительский стол. Как, после стольких лет, в течение которых Дамблдор не доверял Снэйпу вожделенный пост, тот всё-таки добился своего?

— Но, Гарри… ведь ты говорил, что учителем по Защите от тёмных сил станет профессор Хорохорн! — растерянно проговорила Эрмиона.

— Я так и думал, — Гарри тщетно рылся в памяти, пытаясь найти причину своей уверенности, — и всё отчётливей понимал, что Дамблдор и словом не обмолвился о предмете, который будет вести новый преподаватель.