Гарри Поттер и Тайный грех

И только под утро на измученного санитара Поттера снизошел покой. Ему приснилось море. Вода до горизонта, слегка взволнованная легким ветерком, бесконечная гладь, покрытая солнечными бликами, и небо, пронзительно-голубое и чистое. Он плыл на лодке, размеренно и красиво взмахивая веслами. Напротив сидел Северус, улыбающийся и довольный: наконец-то Гарри научился правильно грести.

Юноша удовлетворенно вздохнул во сне. Он не видел, как бледный усталый мужчина поправил его сбившееся одеяло, поцеловал в висок и еще долго сидел на краю кушетки, осторожно поглаживая его волосы.

* * *

Проснувшись, Гарри подскочил на постели: настенные часы показывали половину шестого. Ночь в детском отделении обошлась без происшествий: санитара Поттера никто не потревожил. Он наспех умылся и бросился в соседнее отделение, в надежде повидать Северуса до начала рабочего дня.

Надежда оправдалась, увы, не так, как того хотел Гарри: профессор спал за столом, пристроив голову на согнутый локоть. Перед ним лежал заполненный бланк протокола.

«Протокол операции от 20.07 (ср.) Начало операции: 00:05. Конец операции: 05:10. Номер операции: 147», — прочитал Гарри в верхнем левом углу страницы. На остальной части текста покоился второй профессорский локоть, и понять, чем закончилось дело, юному санитару не удалось.

Терзаемый состраданием к измученному другу и глухой ненавистью к тем, кто заставляет хирургов заниматься послеоперационной писаниной, Гарри обнял Северуса за плечи и прижался щекой к волосам, пахнущим больничной дезинфекцией, как и его собственные кожа и волосы. Он бы дорого дал, чтобы суметь перенести спящего на диван, как Северус носил его самого. Гарри вдруг устыдился своей хилости и впервые всерьез подумал о тренажерном зале, тем более, что для сотрудников клиники удовольствие было бесплатным.

— Северус, Северус, проснись, — зашептал он, касаясь губами его уха. — Не спи на столе, спина будет болеть.

— Лигируем левую коронарную, — пробормотал тот.

— Северус!

— Угу.

Не добившись успеха, Гарри с огорчением погладил его по плечу и вышел.

* * *

Забини он нашел в санитарской. Тот только что вышел из санпропускника, свежий, бодрый и стерильно чистый. Гарри с неудовольствием поймал себя на мысли, что ему втайне хочется погладить его смуглую щеку и потрогать курчавые волосы: наверняка кожа Блейза шелковая и гладкая, а волосы, похоже, жесткие на ощупь. Насколько небесно-голубой цвет униформы делал бледнее лицо Северуса, настолько этот цвет шел Блейзу. На ум Гарри пришло непрошеное сравнение с орхидеей из теплицы пастора Риддла: Блейз был так же нежен, ярок и экзотичен.

«Наверное, ему все цвета идут», — некстати подумал юноша, исподтишка разглядывая полные, красиво очерченные губы и точеные ноздри темнокожего приятеля.

— Блейз, — Гарри заставил себя оторвать взгляд от губ и посмотреть санитару в глаза. — Я… э-э… спросить кое-что хотел. Ты сдавал кровь на совместимость?

— В смысле, на совместимость? — поднял брови Блейз. — С кем и с чем?

— Вот, — Гарри извлек из кармана основательно помятый бланк. — Тест на гистосовместимость. Извини, если лезу не в свое дело, но… тебе это зачем?

Забини с недоумением уставился на тест.

— Я в этом не разбираюсь, — наконец сказал он. — Где ты это взял?

— В мусоре нашел, случайно. Удивился, что ты — донор.

— Какой я, к черту, донор? Это что-то другое, наверное. Я даже донором крови ни разу не был, хотя предлагали. У меня кровь…

— Знаю, четвертая отрицательная, как и у меня, — перебил Гарри. — Поэтому мне… интересно стало. Значит, не сдавал? И согласие на исследование своей крови не давал?

Санитар покачал головой.

— Можно спросить в лаборатории, — без особого интереса сказал он.

— Блейз, твой тест был у трансплантологов, — Гарри понизил голос до шепота. — Тебе это не кажется странным? Люпин говорит, что Малфой, наверное, проводит исследования, но разве для этого не нужно твое разрешение? Это дорогие тесты, насколько я знаю.

— Понятия не имею. А почему тебя это так волнует? — Забини снял с крючка ключи от кладовой инвентаря.

Гарри вздохнул. Про Блэка рассказывать не хотелось.

— А тебя не волнует? А вдруг кому-то нужна твоя почка? Вот этому типу, тридцать один — двенадцать.

— Поттер, ты что, наших трансплантологов в чем-то подозреваешь? Ты вообще знаешь, кто такой Люциус Малфой?

— Кто? — без энтузиазма спросил Гарри.

— Гений! — с горячей убежденностью провозгласил Забини. — Пересадка сердца — это ж уму непостижимо!

— Да ладно, непостижимо, — буркнул Гарри. — Я раньше тоже так думал. Далеко не самая сложная операция. Севе… Профессор Снейп намного более серьезные вещи делает.

— А, ну конечно, Сне-ейп, — насмешливо протянул Блейз. — Гарри, извини, конечно, но тебе делать нечего? Мне вот есть чем заняться, — он повертел на пальце ключи от кладовой.

— Я думал, тебя волнует судьба собственной почки, — хмуро сказал Гарри.

— Ты уже как Снейп разговариваешь, — рассмеялся Блейз. — А бровь поднимать умеешь? Смотри и учись, — он приблизил ухмыляющееся лицо к Гарри и выразительно изогнул левую бровь. — Похоже?