Гарри Поттер и Тайный грех

— Поттер! — выкрикнул кардиолог. — У меня магнезии много, на всех хватит!

Не попрощавшись, с пылающим лицом и бешено колотящимся сердцем, Гарри вылетел из палаты.

* * *

Он несколько раз прошелся туда и обратно по коридору реанимации, пытаясь успокоиться. Почему слова Дамблдора вызвали в его душе такую бурю, он не знал и сам. Гарри попытался молиться, но каждый раз при слове «Отец» перед глазами вставало покрасневшее от гнева лицо пастора Альбуса.

— Что же вы так мечетесь, молодой человек? — раздался над ухом приятный музыкальный баритон. Чья-то рука любезно придержала его под локоть, в нос ударил запах пряного изысканного парфюма.

— А? — испуганно встрепенулся Гарри. Насмешливо глядя из-под прищуренных ресниц, перед ним стоял господин Люциус Малфой.

— Добрый день, сэр, — в замешательстве пролепетал юноша.

— Северуса здесь нет, милый мой, — наигранно-добродушно сказал трансплантолог.

— Я знаю, — не слишком вежливо буркнул Гарри.

— Вы заблудились, мистер Поттер, — промурлыкал блондин. — Это реанимация, а не Риджентс парк.

Юноша вдруг почувствовал себя омерзительным грешником: он поймал себя на раздумьях, какие ощущения могут дарить невероятно привлекательные губы злодейского трансплантолога. К ужасу Гарри, взгляд, которым он мазнул по губам Малфоя, не остался незамеченным.

— Не смотрите на меня так, мистер Поттер, — вкрадчивым шепотом сказал Люциус. — Северус любит говорить, что он не ревнив, но это … — он наклонился к самому уху Гарри и обжег его выдохом, — это ложь.

По телу Гарри прошел озноб. От возбуждения, гнева, Бог ведает, каких еще переживаний, он вдруг отшатнулся от собеседника, как от чумы.

— Зачем вам почка Блейза Забини? — неожиданно для себя самого спросил он.

Малфой несколько раз моргнул, словно не поверив услышанному. Серые глаза расширились от изумления, брови театрально изогнулись.

— Простите, вы о чем?

Гарри мысленно обругал себя болваном, но было поздно: вопрос сорвался с языка сам собой. Он порылся в кармане и вытащил скомканный бланк.

— Что это, сэр? — его голос дрожал от волнения. Он развернул листок и протянул трансплантологу.

Пальцы Малфоя сжались в кулаки.

— Где вы это взяли? — процедил он. — Опять шпионили? Рылись в моем кабинете?

Гарри отступил на шаг, упершись спиной в стену. Впрочем, бежать он не намеревался.

— Нашел. Случайно, — сказал он, задыхаясь и нервно теребя воротник униформы. — Забини не просил проводить этот тест!

Глаза Люциуса потемнели и сузились, ноздри гневно раздулись, как у породистого скакуна.

— Нашел. Случайно нашел, — повторил он обманчиво-мягким голосом хищника, изготовившегося вонзить в жертву клыки. — А теперь выслушайте меня, вы, не в меру любознательный проныра! Каждый сотрудник клиники дает свое согласие на ежемесячное проведение медосмотра. И нигде не указывается, какое именно обследование необходимо пройти! Потому что одни страдают аллергией, другие жалуются на давление, у третьих приступы мигрени! Каждому сотруднику может быть назначено индивидуальное обследование, и проведены какие угодно анализы и тесты, мистер Поттер, так что не надейтесь меня в чем-то обвинить! И передайте это вашему Забини!

Отступать было некуда.

— Кто такой реципиент тридцать один двенадцать? — звенящим голосом выкрикнул Гарри.

В глазах цвета грозового неба промелькнуло замешательство, но, возможно, Гарри это только померещилось. Малфой моргнул, и взгляд его обрел прежнюю твердость.

— Это НЕ реципиент, — надменно сказал он. — Это заменитель крови номер тридцать один, серия двенадцать. Синтезированная кровь из стволовых клеток и костного мозга, которая однажды спасет человечество. Всего доброго, мистер Сующий-Повсюду-Нос.

Люциус Малфой посмотрел на Гарри так, будто облил жидким азотом, повернулся на каблуках и летящей походкой устремился в свое отделение.

Гарри остался стоять, привалившись к стене и чувствуя себя последним кретином.

* * *

Стрелки часов в столовой, казалось, прилипли к циферблату. Гарри поправил веточку петрушки в тарелке с салатом, прикрыл чудо кулинарного искусства крышкой и без сил опустился на диван.

На сей раз ему опять пришлось возвращаться домой в одиночестве: в обед профессору привезли «нехорошее расслоение аорты», и сколько Гарри ни наведывался к нему в отделение, двери операционной оставались закрыты, и красная лампочка «идет операция» горела по-прежнему.

Размышляя, как Северусу удается выдерживать такие перегрузки, и способен ли он сам на десятую долю таких подвигов, Гарри прилег на диван возле камина, лениво перебирая почту. Ящик оказался переполнен. Кроме нескольких официального вида писем для Северуса, все остальное оказалось ненужной рекламой. Отделяя зерна от плевел, то бишь раскладывая в кучки письма и красочные проспекты, Гарри вдруг заметил небольшой буклет. Он наверняка отправил бы его в рекламный мусор, если бы не обнаружил, что с глянцевой обложки на него взирает благонравно улыбающаяся Минерва Макгонагалл. «Наследники Бога Живого» — гласила изящная подпись под фотографией бывшей помощницы пастора Альбуса. Гарри с любопытством развернул буклет.