Гарри Поттер и Тайный грех

— Ломается, как барышня, — промурлыкал Вебер, не выпуская Гарри из объятий и подталкивая к машине.

— Я не ломаюсь, — обиделся Гарри. — Просто на метро быстрее, по-моему, — неуверенно сказал он.

— Посмотри, у нас новый водитель, — шепнул ему на ухо анестезиолог. — Русский. Краса-авец, — он опять подтолкнул Гарри бедром. — Игорь, интересное имя?

— Поехали, — отрывисто сказал Люциус и грациозно скользнул на переднее сиденье.

Подавив невесть откуда взявшееся внутреннее сомнение, Гарри юркнул в салон автомобиля. Внутри было просторно, по сравнению с машиной Северуса: Ягуар был шире и длинней, на заднее сиденье, обитое белой кожей, можно было смело сажать пятерых.

Юрген Вебер нырнул в салон вслед за Гарри и захлопнул дверь.

— Где мое шампанское? — пропел он. — Мы с Гарри хотим пить!

Люциус без слов протянул Парису бумажный пакет с «Дом Периньоном».

— Нет, спасибо, я не буду, — торопливо сказал Гарри.

Они уже скользили по дороге. Гарри даже не почувствовал момент, когда машина тронулась с места — мягко, как самолет.

— Вот еще глупости, — фыркнул Вебер. — Сегодня выходной, когда еще расслабишься! Игорь, — окликнул он шофера, — открой нам шампанское!

Насколько красив сидящий к нему спиной водитель, Гарри рассмотреть не удалось. Мужчина был худ, темноволос и молчалив.

— Не отвлекай. Сами открывайте, — Малфой протянул молодым людям невесть откуда взявшиеся стеклянные стаканы.

— Спасибо, я не пью, — попробовал сопротивляться Гарри.

— Тогда открывай, — Вебер ободрал с горлышка золотистую фольгу и ткнул ему в руки бутылку.

— Я не умею, — испугался Гарри. — У меня взорвется!

— Давай научу, — оживился Парис. — Да сядь ты ближе, уполз куда-то в угол! Я не кусаюсь. То есть, кусаюсь, но… — он блеснул красивыми ровными зубами, обнял Гарри и притянул к себе. — Мужчина должен уметь открывать шампанское! Смотри, наклоняешь под углом в сорок пять градусов, целишься Игорю в ухо…

Гарри нервно хихикнул.

— А теперь поворачивай и медленно тяни пробку, — сказал Вебер. — Ой, подожди, у меня был платок, — он полез в карман пиджака, извлек платок и зажал в руке. — На всякий случай, мало ли…

— Потолок протирать? — вставил Люциус, оборачиваясь.

Гарри пытался тянуть корковую пробку, но она не поддавалась.

Он так сосредоточился на своем занятии, что вздрогнул от неожиданности, когда в его бедро вонзилось что-то острое и обжигающее, дернулся и вскрикнул.

Вебер внезапно повалил его на сиденье. Гарри судорожно рванулся под его тяжелым телом. Бутылка выпала у него из рук, раздался шумный хлопок и шипенье брызжущего шампанского.

— Ах ты, красавчик, — дохнул ему в ухо Вебер.

Гарри придушенно всхлипнул, пытаясь высвободиться из медвежьих объятий Париса. Острое жало в бедре исчезло, тело охватила приятная слабость, перед глазами поплыли странные цветные узоры, как в детском калейдоскопе.

— Хороший мальчик, — услышал он откуда-то издалека, проваливаясь в белый туман беспамятства.

* * *

57. В плену

Гарри мчался по изломанному лабиринту. Когда коридоры клиники Лондон Бридж успели превратиться в лабиринт, было неясно. Cветло-зеленые стены то приближались, то удалялись, норовя запутать, сбить с толку, увести от цели, словно он неумело играл в странную компьютерную игру. Гарри ускорил шаг, но коварный лабиринт не выпускал его из путаных уплывающих коридоров, уводя все дальше и дальше от кабинета Северуса, куда он отчаянно стремился попасть. Зеленые стены поворачивались, шевелились, раздвигались, пол под ногами раскачивался, как палуба попавшего в шторм судна. В довершение ко всем странностям, стены вдруг рассыпались на кусочки мелкой мозаики, и между ними проступил квадрат огромного окна. Мозаика перед глазами задрожала и плавно рассеялась. Окно не двигалось. Через белый переплет на Гарри глядело черное ночное небо. Он моргнул — ничего не изменилось. Голова кружилась, во всем теле была странная неприятная слабость. Он попробовал шевельнуться, но тело ему не повиновалось.

Во рту пересохло. Полцарства за глоток воды, отстраненно подумал он.

Постепенно к нему стали возвращаться воспоминания. Галерея… Люциус Малфой… Машина. Бутылка шампанского…

Внезапно Гарри вспомнил. На него нахлынул панический страх. Зубы застучали, на коже проступил холодный пот.

Его убьют.

Он — донор.

Не Сириус, не Блейз.

Донор для мистера Риддла — это он, Гарри Джеймс Поттер.

Гарри судорожно дернулся, но не сдвинулся с места. Тело не слушалось. Он приподнял голову, пытаясь осмотреться по сторонам. Перед глазами еще мельтешили кусочки мозаики. Судя по всему, проклятый Вебер вкатил ему наркоз.