Гарри Поттер и темный блеск

Рвался возвыситься над судьбой. Пожертвовал ради этого и родиной и близкими людьми. Верой и правдой служил своему лютому господину, выполнял все приказы, хотя от их жестокости временами мутило. Знал о бессмертии Темного Лорда, и поэтому отсидел в Азкабане долгих четырнадцать лет в ожидании его возвращения.

Дождался, бля! Дождался благодарности и награды!

Выбор между тем, издохнуть под Круциатосом или бежать, он сделал после образцово–показательной расправы над Люциусом. Долохову стало все понятно. Лорд решил, что пора менять старую гвардию, которая знала его еще молодым и помнила его ошибки. Обновляя Внутренний Круг, его Темнейшество добивался двух целей: создать новый Внутренний Круг, который боготворил бы его без всяких оговорок и использовать напоследок выбывающих членов Круга с максимальной пользой для своих целей и своего кошелька.

Итак, выбор он сделал еще тогда, а решиться на побег окончательно его заставило поражение в операции по поиску захваченных аврорами Малфоев. Отдавая приказ, Лорд пренебрежительно махнул рукой на Люциуса, и Антонин понял, что судьба чистокровного аристократа уже решена и предопределена. Темному Лорду был нужен Драко, и нетрудно догадаться, для чего. Долохов не хотел смерти младшему Малфою, но выбирать было не из чего. Однако затея Лорда сорвалась. Засада авроров оказалась очень хитроумной: на квартире Ремуса Люпина лежали неопределяемые Чары Расширения. Там, где с трудом могло разместиться 10–12 человек, оказалось почти полсотни авроров, которые первым же залпом заклятий смели головной отряд Упиванцев и поставили крест на всей этой бредовой операции. Антонин приказал основной группе отступать, снял заклинанием Лорда противоаппарационный барьер авроров, и, метнув в засаду «Фламио», аппарировал прочь.

Это была памятная ночь для дезертира. Голова была готова взорваться от столкновения противоречивых мыслей и образов:

«Куда бежишь, придурок? Темный Лорд позовет, прогневается и, испепеляемый Меткой, сам приползешь за смертью, как за милостью!»

«Но ведь другие уходили. Снейп, например, ушел с концами. Хоть Лорд и говорит, что зельевар загнулся, но из ближних — никто не верит. Каркаров пробегал полгода, его нашли. Не повезло, а могли и не найти».

«Ты замазан по самые уши. Тебя пришибет, как бешеную собаку, любой аврор, хоть здесь, хоть на континенте».

«Малфой вон после первой войны отмазался. Это ты, как дурак, поперся в Азкабан верность Лорду доказывать. Вот тебя и отблагодарили».

«Тебя же не просто убьют — тебя замучают».

«Лучше ужасный конец, чем ужас без конца! А что? Ползать в наряде шлюхи перед властелином, который тебя уже приговорил, лучше?»

Антонин откинул голову и застонал, Метка проснулась и обожгла плечо огнем. Каждый день одно и то же. Ночью облегчение, а утром начинаются мучения, которые длятся до позднего вечера. Долохов лег на живот и от безысходности начал водить небритым лицом по каменному полу камеры.

* * *

Гарольд торопливо вошел в спальню, выделенную для Люциуса Малфоя. Эльф, дежуривший у постели своего господина, встал и глубоко поклонился, а сзади Гарольда, запыхавшись, появился неизменный Добби. Хозяин Поттер–мэнора махнул рукой, показывая убрать эльфа Малфоев. Добби подскочил к собрату, который в недоумении хлопал глазищами, схватил его за шиворот, подтащил к открытой двери и отвесил мощного пинка под зад. Эльф, получивший ускорение, с затихающим визгом улетел вдоль по коридору и издалека раздался смачный шлепок об стену. Очевидно, коридор свернул или закончился раньше, чем бедняга приземлился на пол.

Гарольд сел на кровать к Люциусу и внимательно вгляделся в его лицо. Затем приподнял веки, осмотрел зрачки глаз и недовольно нахмурился. Малфой явно умирал. Кожа лица стала пепельного цвета, а зрачки на свет не реагировали. Мозг не работал! Гарольд не слышал ни единого шевеления мысли. Сердце аристократа стучало редко и глухо, временами делая пропуски.

Что за напасть? Неужели он что–то просмотрел? Юный маг решил рискнуть и пошарить в дебрях сознания Малфоя. Это было крайне опасно и могло убить Люциуса, но в этой ситуации другого варианта не было. Гарольд достал обе палочки, направил на переносицу умирающего мага правую и шепнул: «Легилименс». Левой палочкой он регулировал глубину и детальность проникновения в сознание аристократа.