Гарри Поттер и Теория Вероятности (СИ)

— Мне бы в первом выжить, — вздохнул Гарри.

Зло тряхнула кудряшками Одри:

— Не говори ерунды. В крайнем случае будешь разбрасываться голой силой. Но ты же Гарри Поттер. Неужели боишься какого-то турнира?

Гарри слабо улыбнулся:

— Спасибо, Одри.

========== Глава 9. Чемпионы ==========

Утром Гарри не захотел идти в Большой зал на завтрак. Драко нагрузил верных Крэбба и Гойла корзинками, эльфы были рады помочь. И вот уже шумная компания детей с разных факультетов расположилась у самого озера. День выдался холодным, небольшие лужицы у берега покрылись тонким льдом, который ломался от малейшего прикосновения. Пока мальчишки сообща накладывали согревающие чары, пока Гермиона и Сьюзан увеличивали пледы в размерах, пока равномерно распределяли тарелки с бутербродами, кусками пирога и пахучими яблоками, во время всех этих приготовлений утро перестало быть ранним. Проходящие к замку ученики Дурмстранга и Шармбатона с любопытством рассматривали большую толпу на берегу.

Сесть все смогли не сразу. Кроме тех, кто официально считался членом Ковена, здесь были еще их друзья и просто знакомые. Крэбб и Гойл — жутко неразговорчивые, Рон, Симус и Дин — шумные и болтливые, верный соратник близнецов Ли Джордан, всеобщая любимица Джинни. Все эти люди сейчас громко делились своим мнением. Кто-то переживал, что Гарри оказался в такой опасности. Кто-то восхищался тем, как ему повезло. Кто-то был недоволен нежеланием школьников поддержать второго чемпиона Хогвартса.

— У нас на факультете вчера было непривычно громко. — Ханна сидела рядом с девочками. — Все возмущались наглостью Гарри.

— Наглостью? — удивилась Джинни. — Они думают, что он специально?

Ханна печально вздохнула, словно ей было стыдно за свой факультет, и продолжила:

— Джастин так возмущался, что едва не подрался. Но Седрик сказал, что верит Гарри, так что особых проблем, надеюсь, не будет.

Мишель кивнула, сразу догадавшись, что имеет в виду Ханна: пусть Седрик и заступился за малознакомого ему парня, это вовсе не значит, что весь факультет барсуков вдруг резко изменит свое отношение к Гарри. Да и что говорить о Хаффлпаффе, если даже рейвенкловцы были возмущены тем, что какой-то четверокурсник, пусть это и сам Гарри Поттер, смог стать чемпионом.

— А еще у нас сегодня несколько раз спросили: за кого мы будем болеть, — тихо вздохнула Ханна. — Седрик, конечно, наш однофакультетник, но Гарри-то друг. Неужели они этого понять не могут?

Мишель улыбнулась и нерешительно поделилась:

— Говард часто говорит, что в Хогвартсе межфакультетские соревнования переходят границы обычного желания выиграть. Кажется, я только что поняла, о чем он.

Девочки на какое-то время замолчали, обдумывая ее слова, но потом Джинни все же уточнила, она не любила недоговорок:

— Он имел ввиду, что мы настолько горды принадлежать своему факультету, что это становится причиной вражды? Просто так часто говорит тетушка Мюриэль.

— Согласись, что это так, — кивнула Мишель. — Мы-то не замечаем, у нас в компании представители всех факультетов. Но сейчас… Никто даже не обратил внимание на то, что Гарри не собирался принимать участие в Турнире, бумагу с именем в кубок подбросил кто-то посторонний, а он еще и является чемпионом от школы с одним учеником. И при этом у нас на факультете его не любят, потому что он гриффиндорец и все же стал чемпионом, а у вас — потому что этим он сравнялся с Седриком. Мне даже представить страшно, о чем болтают на Слизерине.

— Не нужно быть мною, чтобы угадать настроение слизеринцев, — тихо произнесла Луна, а когда девочки непонимающе уставились на нее, она спокойно продолжила: — Просто посмотрите на Драко. Он редко бывает настолько недоволен происходящим.

Малфой, в нахлобученной на самые брови шапке и с покрасневшим на холоде носом, был мало похож на самого себя. Он действительно был крайне недоволен. Ему еще повезло, что с ним в комнате только Крэбб и Гойл, иначе бы он попросту с ума сошел, если бы еще и его соседи обсуждали его лучшего друга, активно сравнивая его с грязью.

В эту ночь многие отзывались о Гарри не самым лучшим образом. Гадали, как он обманул кубок, ругали за нечестный поступок, даже делали из него любителя экстрима и внимания. Поттер, конечно, любил и то, и другое, но предпочитал наверняка знать, что все останутся живы.

Внимание, столь докучавшее ему на первом курсе, сейчас снова раздражало парня. Ему даже казалось, что у него постоянно чешется затылок: будто кто-то сверлит его взглядом. Недоверие, некоторая враждебность, чрезмерная опека друзей, все это не делало характер Поттера приятнее. Он всегда был достаточно порывистым в поступках, пусть многолетние нотации тети Пэт и научили его считать до пяти, прежде чем говорить, что он думает. Но сейчас привитая выдержка давала сбой. Боясь кого-то обидеть, все же свою вспыльчивость он старался не показывать, Гарри боролся с желанием сбежать как можно дальше ото всех. В общем галдеже прозвучал голосок Луны:

— А давайте вы все тут решите, кто чем будет помогать Гарри, а мы с ним на опушке леса погуляем.