Гарри Поттер и Три Пожилых Леди (СИ)

Разумеется, в детали ситуации полицейские посвящены не были, просто уважение к суперинтенданту МакФергюссону было настолько абсолютным, что просьба старика присмотреть за пацаненком выполнялась не только добросовестно, но и с удовольствием.

По странному совпадению (впрочем, не замеченному Гарри по причине того, что ему не с чем было сравнивать) во время его присутствия обычно скучная полицейская жизнь начинала бить ключом: доставалось из сейфа, разбиралось и чистилось оружие, причем Гарри просили подержать что-нибудь или принести случайно забытое масло, ломалось что-то в одной из двух полицейских машин (и опять помощь мальчика была совсем не лишней) или вдруг зачитывались особенно интересные сводки, или рассказывались друг другу случаи из жизни.

Разумеется, при этом пацана поругивали, а уж МакФергюссон, застав его в участке, обязательно к чему-то придирался и крутил уши.

Миссис Кейн тоже удвоила строгость и даже пару раз пожаловалась на его неприлежание тете Петунье, разумеется, предварительно накормив Гарри сытным ужином.

Некоторую проблему вызвала необходимость спектакля Гарри перед единственным зрителем в лице мисс Фигг с жалобой на невыносимые условия рабского труда «по возмещению ущерба». Аккуратные, но систематические наблюдения не оставили сомнений в нездоровом интересе кошколюбивой старушки к мальчику: она стала значительно чаще появляться рядом с домом миссис Кейн, причем, как правило, в то время, когда Гарри копался в саду или занимался домашней работой. Благо, занятия и задушевные разговоры удавалось успешно прятать. Несколько пробных выступлений перед миссис Кейн удостоились максимум «С» за артистизм. Не то чтобы мисс Фигг кто-то считал слишком умной или чуткой, но недооценка противника, как объяснила на нескольких примерах миссис Кейн, могла обойтись очень, очень дорого.

Помог случай (впрочем, случай скорее закономерный) — Гарри в очередной раз поймали, а полицейских поблизости не оказалось, так что Дадли и компания как следует поваляли его по земле, обзывая при этом «ненормальным» и злорадствуя, что на тот раз его уродство ему не помогло. Было немного больно и очень обидно, и Гарри шел домой заплаканным, так что мисс Фигг подвернулась очень вовремя. Не то чтобы она очень хотела знать, что случилось, но на ее формальный вопрос Гарри вывалил все касающиеся рабства у миссис Кейн заготовки, а натуральные слезы и обида послужили отличной приправой. Мисс Фигг даже пожалела его и дала конфетку, которую Гарри потом потихоньку выкинул вследствие полной замусоленности. К тому же она воняла кошками. В смысле, воняла не только мисс Фигг, но и ее конфета.

В результате ли таких предосторожностей или же нет, но ничего страшного или неприятного, за исключением вышеописанного случая, не происходило. Первого октября после школы миссис Кейн послала Гарри на автобусе в соседний городок за саженцами, которые надо было высаживать обязательно осенью. После покупки Гарри должен был зайти в кафе напротив и обязательно перекусить. В кафе его уже ждали — в отдельном зальчике собрались все три леди и возвышающийся над ними суперинтендант МакФергюссон.

Разумеется, заседание Клуба в расширенном составе началось с разговора о погоде под легкую закуску. Потом, перед главным блюдом, все присутствующие сыграли в игру «проверь свою память». Никто ничего не забыл, и Гарри немного повеселел. Однако и суперинтендант, и миссис Кейн, и миссис Бересфорд согласились, что положение оранжевой угрозы надо сохранить еще на месяц.

Гарри очень расстроился — он, разумеется, понимал, что миссис Кейн и мистер МакФергюссон относятся к нему сурово только понарошку, но мальчику было трудно принять это; в конце концов он пока что был не настоящим агентом Секретной Службы Ее Величества, а всего лишь десятилетним учеником начальной школы. Хотя, по словам миссис Кейн, делал успехи. Впрочем, поданный вскоре бифштекс оказался вкусным, леди и суперинтендант излучали доброжелательность, которой так не хватало Гарри весь этот месяц, а миссис Кейн пообещала, что если ничего не произойдет, в ноябре уровень угрозы понизят до желтого.

Что это означает, Гарри понимал не вполне, но «желтый» звучал явно лучше, чем «оранжевый».

Перед десертом миссис Кейн, наконец, отчиталась о своей поездке в Коукворт: в Литтл-Уингинге она ничего не рассказывала, потому что это было небезопасно. Оказывается, мама действительно жила там и хорошо училась! А главное, она тоже была необычной, как и сам Гарри! Миссис Бересфорд сказала, что, возможно, необычность передается генетически (и объяснила, что это значит). Мистер МакФергюссон заметил, что, судя по всему, мамины папа и мама — бабушка и дедушка Гарри — были совершенно обычными, то есть необычность может проявляться и сама собой.

Кстати, вместе с мамой учился еще один необычный мальчик, правда, это был не папа Гарри: его фамилия была не Поттер, а Снейп, и миссис Кейн на всякий случай попросила Гарри запомнить эту фамилию.