Гарри Поттер, неучтённый фактор и всё остальное. Часть третья. Месть мага (СИ)

— Ну, у меня в мэноре в основном ремесленное производство, директор, — ответил я, — а у Блэков, да, есть и сельскохозяйственные владения. Так что я не удивлён наличием сельскохозяйственного производства. Я удивлён тем, что мне незнакомы столь сильные маги.

— На Хаффлпафф и Гриффиндор поступает больше всего магглорожденных магов, — вздохнула Макгонагалл. — Те из них, кто быстро постигает реалии магического мира, понимают, что без покровительства или сильной круговой поруки им не пробиться. Гриффиндорцы предпочитают второе — они часто идут в аврорат именно по этой причине. Влиться. Стать частью целого. Да и характеры у гриффиндорцев частенько соответствующие. А вот хаффлпаффцы миролюбивы, они выбирают первый путь — получают покровительство знатной семьи и живут спокойно на защищённых территориях Лордов. Их ценят и берегут, благодаря таким магам старые Рода стали известными, как заводчики редких животных, производители растений для зелий и многое другое… Твои вассалы, Гарри, тоже наверняка выходцы с Хаффлпаффа. Мало кто из них занимается политикой, а если кто и занимается — то это выходцы из семей волшебников, как Амелия Боунс.

— Надо же, — заметил я. — Век живи — век учись. Кстати, директор, а что здесь будет ещё кроме растений?

— Пока это сюрприз, Гарри, — чуть улыбнулась Макгонагалл. — Но если ты навестишь нас через неделю — покажу тебе почти готовый лабиринт.

— А Кубок? — поинтересовался я. — Когда вы поместите в него Кубок?

— За несколько часов до начала этапа, — пояснила директор. — А до той поры Кубок находится в моём кабинете. Вряд ли кто-то сможет проникнуть туда, а уж тем более — наложить на него чары. Но если ты опасаешься — можешь проверить сам.

— Проверю, когда Кубок окажется в лабиринте, — отозвался я. — Раньше — не имеет смысла.

— Ты не доверяешь мне, Гарри? — без всякой злости спросила Макгонагалл. Лицо её было усталым и старым. Мне снова стало стыдно.

— Доверяю, — быстро и безоговорочно ответил я. — Но нам может попасться слишком сильный противник. Поэтому я периодически буду посещать Хогвартс, уж не обессудьте, директор.

— Конечно, Гарри, — улыбнулась женщина. — Кстати, хочешь, я покажу тебе план ловушек лабиринта? С одним только условием — Луна не должна о них узнать… раньше времени.

— Почту за честь, — согласился я, предложил Макгонагалл руку, и мы отправились к выходу из зелёного лабиринта. И только чудом я успел расслышать два слова произнесённые в спину — совсем тихо, но злобно:

— Авада Кедавра!

Комментарий к Глава тридцатая. В которой герой продолжает зарабатывать себе путёвку в Азкабан

Следующая глава — в четверг. Увы, реал безжалостен)))

========== Глава тридцать первая. В которой герой слушает во всех отношениях правдивую историю с фальшивой нотой в конце ==========

— Почту за честь, — согласился я, предложил Макгонагалл руку, и мы отправились к выходу из зелёного лабиринта. И только чудом я успел расслышать среди общего шума два слова, произнесённые в спину — совсем тихо, но злобно:

— Авада Кедавра!

Я торопливо сбил Макгонагалл с ног и упал рядом, прикрывая женщину собой. Пусть я потом буду казаться идиотом, если Авада мне просто почу…

Не почудилась. Аккурат над нами промелькнул зелёный луч, и со всех сторон раздались возгласы — удивлённые и злобные:

— Ты что творишь, паршивец?

— Ты на кого палочку поднял?

— Хватай его, Сол, хватай!

— Ступефай! Инкарцеро!

Судя по звукам, доносившимся сзади, добрые хаффлпаффцы успели кого-то схватить и сейчас от всей души били морду. Мысленно я возблагодарил Сири, Старого Сигнуса и учителя Ню за вбитые намертво рефлексы и привычку всегда быть настороже.

Я торопливо вскочил на ноги и помог подняться Макгонагалл, которая уже успела понять, что произошло, и взмахом руки прекратила начавшие вырываться у меня извинения:

— Полно, Гарри. Кажется, ты спас мне жизнь. Но кто этот идиот, побери меня сотня лысых дракклов? — по правде говоря, Минерва добавила ещё с полдесятка выражений по-гэльски, как я понял, это была непереводимая игра слов и идиоматических выражений, которые употребляли, будучи в сильном волнении, коренные шотландцы. После этого железная женщина совершенно пришла в себя и заявила:

— Что ж, посмотрим, кто этот негодяй.

Мы обернулись. Маги, работавшие с зеленью, столпились вокруг одного человека, которого так спеленали Инкарцеро, что он напоминал кокон из верёвок. Из кокона торчала растрёпанная голова совершенно незнакомого мне и довольно юного — может, на пару лет старше меня — мага. Тёмные волосы его растрепались, карие глаза сверкали злобой, он отчаянно вертел головой и пытался выплюнуть носовой платок, который кто-то из пленителей воткнул ему в рот вместо кляпа. В этом плане я его понимал. Платок чистотой не отличался.