Гарри Поттер, неучтённый фактор и всё остальное. Часть третья. Месть мага (СИ)

Да, дитё выглядело мило… но место, в котором мы его обнаружили, лично меня настораживало. К тому же, память быстренько подсунула мне парочку кадров из фильмов ужасов, в которых милый с виду найдёныш превращается в немыслимое чудовище. Эх, Сева нету, он бы смог прибегнуть к легилименции, может, и прочитал бы, что за мысли бродят в этой хорошенькой черноволосой и голубоглазой головке. Хотя… Кое-какие навыки и у меня имеются, можно и попробовать.

— Сигнус, я сейчас попробую применить легилименцию. Если я начну вести себя странно — оглушайте. Хорошо?

— Хорошо, — кивнул Старый Сигнус. Всё-таки найдёныш и его заинтересовал.

Я подошёл к сосуду поближе, приложил ладонь к стеклу. С той стороны к ней немедленно прижалась маленькая ладошка. Малыш смотрел на меня печальными глазами, чуть прикусив пухлую нижнюю губку.

— Легилименс! — произнёс я, и осторожно соскользнул в собственное сознание, чтобы оттуда перейти в сознание малыша. Этому щадящему способу меня недавно обучил Сметвик, никогда бы не подумал, что у Главного Целителя столько скрытых талантов…

Итак, я выстроил в своём сознании мост, который вёл через неширокую речку, на противоположном берегу которой сидел малыш.

— Привет! — помахал он мне рукой и заулыбался. — Хорошо, что ты пришёл! Помогите мне, вы не такие, как тот… злой старик… Он всегда называл меня «отродьем»… Но я не буду делать ничего плохого, обещаю… Правда, я могу дать клятву… настоящую… Как там… Непреложный обет, вот…

— Ты откуда знаешь о Непреложном обете? Ты же маленький…

— Я когда-то был большой, — вздохнул мальчик. — Сильный. Злой. Но сейчас я другой. Я хочу выйти. Я хочу жить. Спаси меня, я знаю, ты можешь… Я знаю тебя, но не знаю откуда… Я почти ничего не помню… Здесь так тоскливо… Помоги мне…

Что-то меня стали одолевать нехорошие предчувствия…

— Слушай, а как тебя зовут? — спросил я.

— Не помню… только чуть-чуть… Томми… Меня зовут Томми…

Что-о-о?!! Ещё один? Откуда? Неужели это неучтённый крестраж Волди? А где тогда заготовка для того, чтобы поселить в неё крестраж Светлейшего? Что за …уйня тут творится?

— Погоди немного, Томми, - ласково сказал я, — мне нужно поговорить с моим спутником.

— Хорошо, — кивнул малыш. — Подожду.

Я вылетел из чужого сознания, как пробка и уставился круглыми глазами на палочку в руке Сигнуса, направленную точнёхонько мне в кадык. Я что, так странно выгляжу?

— Твоя анимагическая форма… Назови её, быстро! — холодно скомандовал Сигнус.

— Рысь, — ответил я. — Это точно я, не волнуйтесь. Просто новость малость шокирует.

— И?

— Кажется, в этом пацане очередная частичка души Волдеморта. Неучтённый крестраж, так сказать. Только вот, откуда он взялся?

— Хм… если учесть, сколько Волдеморт напочковал крестражей, то один вполне мог ускользнуть неучтённым, — логично заметил Сигнус. — А, зная Дамблдора, могу с уверенностью сказать, что он не из тех, кто кладёт все яйца в одну корзинку. Будешь Адское Пламя вызывать?

— Нет, — ответил я. — Он мыслящий. Он не агрессивный. Я не могу.

И тут мне в голову пришла интересная мысль.

— Думаю, стоит послать Патронуса Нику. Пусть сам сюда явится и сам решает, что делать… с новоявленным родственником.

— А ведь и правда, — с некоторым облегчением вздохнул Сигнус. — Пусть Наследник Слизерина тут разбирается.

Следующие полчаса прошли в поисках и напряжённой работе. Сначала мы разыскали настоящих Токса и Хопкинса, оба, к счастью, были живы, хотя и истощены — как физически, так и магически. Ничего, в Мунго разберутся. Оба, кстати, были в сознании, а на запястьях и лодыжках у обоих были интересные такие верёвочки, неплохо зачарованные. Во всяком случае, освободиться от них пленники не могли, и к нашему появлению сильно страдали от голода и жажды.

Мы развязали обоих, напоили с помощью Агуаменти, Старый Сигнус послал Патронуса Сметвику, и Сири с Регом быстро аппарировали обоих освобождённых пленников в Мунго.

Мы же за это время поуменьшали чарами всё, что могло пролить хоть какой-то свет на эту странную историю, особенно книги и свитки. Всё уменьшенное отправилось в поясной кошель к Сигнусу — правильно, на Гриммо народу больше, и подкован этот самый народ разнообразнее…

В общем, подвал домика мы разорили основательно — вскоре там остались только голые стены, пустые полки и тот самый сосуд с плавающим в нём малышом, который следил за нашими действиями большими грустными глазами и слегка посасывал большой палец. Удивительно красивый, просто идеальный малыш… Если бы не слабо трепещущие жабры на шее и полное отсутствие пупка на животе. Впрочем, у каждого свои недостатки… Я помахал малышу рукой и отправился наверх — встречать Ника.

Ник не подвёл, появился сразу же после того, как я шагнул на улицу из домишки. Лёгкий хлопок и сдавленное шипение подсказало мне, что аппарация была удачной, хоть и не самой приятной. Потом над головой Ника вспыхнул шарик, осветив его рассерженное лицо.