Гарри Поттер, неучтённый фактор и всё остальное. Часть третья. Месть мага (СИ)

— Привет, Гарри, — вежливо сказал он. — Может, объяснишь, что происходит? Сначала Рег удирает на Гриммо, оставив мне странную записку, а я варю основу для одного интересного зелья и просто не могу отойти от неё… потом, когда я наконец-то довариваю эту дракклову основу и желаю выяснить, какого лысого Мерлина Реги до сих пор не вернулся, появляется твой Патронус, даёт координаты какой-то немыслимой дыры… я аппарирую… и вижу тебя в полном здравии. Жду объяснений.

Я хмыкнул:

— Уж прости, что встретил тебя не истекающим кровью и не помирающим от неизвестного заклятья, но, думаю, что наша находка будет тебе определённо интересна… а возможно даже полезна, братишка…

Ник сделал шаг вперёд и обнял меня за плечи.

— Прости, — сказал он, — но я и впрямь волновался. У тебя был такой… странный голос.

— Было от чего, — вздохнул я. — Идём.

И, взяв Ника за руку, я повёл его в дом.

*Чтобы не было лишних вопросов. В данном фанфике (авторский произвол, да) голем — это искусственно созданное тело, не имеющее души, но способное выполнять простейшие команды. Големы передвигаются только по земле и не способны функционировать в водной среде. Первые големы делались из глины, почему собственно и стали так называться.

Гомункул же — искусственно созданное человеческое существо, что предполагает возможность развития у него души.

Комментарий к Глава тридцать четвёртая. В которой герой который считал, что его уже не удивить, понимает, как он ошибался

Примерно такой сосуд, только малыш постарше:

https://cont.ws/uploads/pic/2016/5/the-matrix-07000%20—%20копия.jpg

Младенец из колбы(с поправкой на цвет глаз):

https://i.ytimg.com/vi/OSj6qOf5NXY/maxresdefault.jpg

========== Глава тридцать пятая. В которой герой повествует о разных сложностях, встающих перед молодыми родителями ==========

Когда мы с Ником вошли в дом, он хмыкнул:

— Что тут было? Кто-то, похоже, разбрасывался Адеско Файер?

Я пожал плечами и пояснил:

— Портрет Дамблдора. Живой. Торговаться вздумал.

Глаза Ника тут же хищно вспыхнули:

— И ты его сразу Адским пламенем приласкал? Эффективно, но слишком быстро. Надо было купить маггловский растворитель для краски и поливать… мееедленно…

— Увы, не таскаю такие вещи при себе, — развёл я руками. — Но если бы я раньше увидел то, ради чего тебя вызвал, он бы у меня одним Адским пламенем не отделался…

— Да что ж там такое? — взвыл от нетерпения заинтригованный Ник.

— Пошли в подвал, сам увидишь, — вздохнул я.

Мы спустились в подвал, где меня ждал Старый Сигнус, который трудолюбиво продолжал обследовать стены в поисках тайников… и ведь нашёл-таки что-то… На столе стояла деревянная шкатулка, от которой как-то нехорошо фонило.

— Николас, приветствую, — благодушно пророкотал Старый Сигнус. В шкатулке явно таилось что-то интересное, раз он так доволен. Ладно, потом спрошу…

— Только не трогайте эту милую вещицу, на неё наложено неслабое проклятие… Эхе-хе, будет, чем заняться мне, старику, долгими зимними вечерами.

Я только усмехнулся. Собственно говоря, сколько я знаю Сигнуса, он никогда не страдал избытком досуга, но напомнить о своём возрасте и намекнуть, что он бедный, слабый, стоящий одной ногой в могиле старик — дело святое, и в нём ему нет равных. Многие верят. Зря.

Пока Сигнус произносил свою речь, Ник с интересом уставился на сосуд с плавающим в нём младенцем. Малыш встретился взглядом с Ником и тут же активно замолотил по жидкости, в которую был заключён, ручками и ножками. Губы его шевелились так, словно он хотел что-то сказать.

— Что… что это такое? — охнул Ник, которого явно словно магнитом тянуло к сосуду, но он пока сдерживал себя.

— Я предполагаю, что это неучтённый нами крестраж Волдеморта, который Дамблдор хранил в качестве самого последнего козыря, — ответил я.

— То есть, он перенёс очередной осколок души в… в гомункула? — охнул Ник и добавил довольно длинную фразу, самыми цензурными в которой были предлоги «в» и «на». Жаль, что Дамблдор уже никогда не сможет насладиться тем разнообразием сексуальной жизни, которое предлагал ему Ник.

Наконец Наследник Слизерин выдохся и замолк. Я поаплодировал, Сигнус ехидно оскалился, а Ник жалобно спросил:

— И что теперь с этим делать-то?

— Ты что-то чувствуешь? — спросил я.

Ник кивнул:

— Да. Когда уничтожали другие крестражи, это было почти так же. Но этот ребёнок ощущается по-другому. В нём нет зла… Я… Неужели его нужно уничтожить?

Малыш в сосуде продолжал двигаться. А потом он проделал нечто совсем уж невероятное — сначала заколотил ножками в стекло, а потом приложил к нему обе ладошки… и их окутало зеленовато-золотое сияние.

— Он маг, ты прав, Гарри, он маг… — охнул Старый Сигнус. — Невероятно. Нет, нет, это дитя нельзя уничтожать…

— А я что? — вздохнул я. — Я с самого начала был против. Давайте попробуем его вытащить.