Гарри Поттер, неучтённый фактор и всё остальное. Часть третья. Месть мага (СИ)

А там, откуда я убегал, стало твориться что-то немыслимое. Разозлённая Лоа, скажу я вам, зрелище не для слабонервных, хорошо хоть этого я и не видел. Но дикий рёв костяного чудовища, жуткий нечеловеческий визг Мамы Лоа, переходящий в низкое гортанное рычание и буквально сотрясающаяся под ногами земля… доставляли.

Я не знал, сколько продержится сотворённый мною монстр. Пару десятков обычных магов эта тварь порвала бы на раз, маг уровня ныне покойных Дамби или Мерлина провозился бы минут сорок, Геката, возможно и не заметила бы препятствия, а вот Мама Лоа… Она явно разозлилась до безумия и сейчас методично разрывала на куски сотворённое мной чудовище. Чудовище отчаянно сопротивлялось, выполняя мой приказ, и я надеялся, что хотя бы минут пятнадцать у меня точно есть.

Но гадский остров явно не желал отпускать меня. Ветви деревьев тянулись ко мне, пытаясь схватить, ровная тропинка дыбилась, подставляя мне под лапы ухабы и колдобины, и будь я человеком, уже точно свалился бы, да ещё и поломал бы что-нибудь впридачу. Однако рыси — существа куда более ловкие и вёрткие, так что я уворачивался от ветвей и лиан, перепрыгивал через невесть откуда взявшиеся ухабы и кочки и огибал наиболее впечатляющие препятствия. Мне важно было добраться до моря — там меня подберёт Барон. О том, чтобы противостоять мощи Мамы Лоа после вызова костяного монстра, не было и речи. Я надеялся, что вот сейчас появится морской берег, я чувствовал запах нагретого солнцем песка и морской соли, но джунгли не желали расступаться, ставя мне всё новые и новые препоны.

А звуки бойни за спиной начали затихать и отнюдь не потому, что я удалился от неё на достаточное расстояние. Разъярённая женщина явно побеждала костяного монстра, её голос звучал торжествующе, а злобный рёв становился всё тише, всё слабее… пока не перешёл в тонкий жалобный визг, который становился всё тише и тише. Наконец визг затих, раздался жуткий треск, словно сломалась одновременно не одна тысяча костей и наступила тишина. Мёртвая.

— Земля тебе пухом, костяшка… — пробормотал я. — Лежи с миром…

И рванул вперёд ещё быстрее. Запах моря усилился, я почувствовал наконец дуновение солёного ветра, и не снижая скорости вылетел на песчаный пляж. Уфф… Кажется, получилось… Но расслабляться нельзя…

Я успел сделать несколько торопливых прыжков к морю, но тут прямо передо мной появилась Мама Лоа. Её одежда превратилась в лохмотья (впрочем, одежды на прекрасной Лоа с самого начала было не слишком много, так что общий вид особо не изменился), волосы растрепались, свежие царапины на щеке ещё кровили, но глаза светились злобным торжеством.

— Белый мальчииик… — торжествующе прошипела она. — Да ты хорошшш… в какой-то момент я подумала было, что у тебя получится удрать от меня… От самой Мамы Лоа… Но у тебя не вышло… и ты теперь мой раб. Стань человеком, гадёныш!

Свои слова она подкрепила каким-то неслабым заклятьем, и меня скрутило в судороге насильственного перевоплощения. Вот же сука!

Я упрямо выпрямился, глядя в торжествующие, горящие красным огнём глаза. Поиграем в гордую несгибаемость… пока можно…

— Красавчик… — прошипела Лоа. — Да ещё и некромант… Ты не надоешь мне долго… Поверь, ты ещё умолять меня будешшшь…

Вот же садистка грёбаная… Ладно, поиграем. Пусть побесится, пока она говорит, она никуда меня не тащит, и ошейник с цепями надеть не пытается, а то, что до этого дойдёт, я не сомневался — прозвучало что-то такое в рассказе Кингсли.

— Не сомневаюсь в вашем богатом воображении, — процедил я тоном английского Лорда, случайно посетившего китайскую опиекурильню и шокированного увиденным, — но я вообще-то не собираюсь здесь оставаться. У меня есть любимый человек, и я твёрдо намерен вернуться к нему.

Лоа злобно фыркнула и сделала лёгкое движение пальцами. И тут же мою шею словно стальная удавка сдавила. Я захрипел, схватился за горло, перед глазами замелькали белые пятна… Я задыхался… Неожиданно удушье отступило и Мама Лоа расхохоталась — злобно, торжествующе.

— Да кого интересует твоё мнение, маленькое белое дерьмо? — отсмеявшись, вопросила она.

— Меня! — резко ответил я, быстро нагнулся, бросил пригоршню песка в глаза женщине и рванул к морю, перекидываясь на ходу. Дело в том, что во время нашей, столь непродуктивной беседы я потихоньку смещался к кромке воды, а опьяненная победой Лоа этого не замечала. А песок в глаза на неё подействовал так же, как на обычную женщину — ослепил, заставил злиться… а избавиться от него было не так-то просто.

Поэтому у меня появилась небольшая фора, которую я тут же использовал, чтобы добраться до моря. Одним прыжком я влетел в воду, подняв тучу брызг, и лихорадочно погрёб лапами, стремясь удалиться от негостеприимного острова как можно дальше.