Гарри Поттер, неучтённый фактор и всё остальное. Часть вторая (СИ)

— Это так ужасно? — спросил Мицар. Я молчал. Мне, как будущему некроманту были доступны такие знания. Изначальная Тьма, вырвавшись на волю, не один особняк на Гриммо уничтожила бы — весь магический Лондон. А может быть — и маггловский. До кучи. И теперь, кстати, понятно, почему Блэков в каноне повыбили. Маги, потенциально способные призвать такое, что Дамблдора с Волдемортом по стене размажет тонким слоем, были опасны для планов Доброго Дедушки… И теперь понятно, почему Волдеморт согласился стать якорем для Беллы — иметь при себе такую силищу… Это канонным героям сильно повезло, что Беллатрикс так толком и не оправилась после Азкабана, иначе хана была бы магической Британии. К тому же её гибель в битве за Хогвартс есть ни что иное, как откат за упавшего в арку Сириуса. Я не солгал Мицару. Блэк не может причинить вред Блэку. Иначе откат — и хорошо, если это просто смерть.

— Извинения приняты, — бесстрастно сказал Регулус и обратился к нам:

— Гарри, Мицар, как вы?

Я неопределённо пожал плечами. Каких-то кардинальных изменений я не ощущал, испугаться толком не успел, магического истощения не было. Зато Мицар робко улыбнулся и сказал:

— Страшно… Но когда всё стало заканчиваться… Мне вдруг так легко стало. Спокойно.

— Эге, милый, — проскрипел Старый Сигнус, — да ты точно в матушку пошёл.

Мицар вздохнул и опустил голову.

— Ты чего, глупый? — удивился Старый Сигнус. — Силён будешь. Беллатрикс тоже общение с Тьмой легко давалось. Правда, с якорем для тебя попотеть придётся, ну да… дело того стоит. Возьмусь-ка я за расчёты…

— Не, я не из-за этого, — вздохнул Мицар. — Мне хочется…

— Родителей увидеть? — понятливо улыбнулась Вальпурга. — Потерпи, уже скоро. Вот отправим Гарри в Хогвартс, и можно будет их навестить. Целители обнадёживают, говорят, ещё полгодика — и они совсем здоровы будут. Так что для начала погостишь там, а потом уже и здесь можно обосноваться. Будешь жить с родителями в Лестрейндж-мэноре.

— А так можно? — удивился я.

— Гарри, — хмыкнул Сириус, — не тормози. Вот то, что Поттер-мэнор открыт, кто знает? Ты, те, кому ты доверяешь, и кто Непреложный обет дал, да ещё гоблины. Остальные так и пребывают в блаженном неведении относительно того, что ты у нас не полунищий сиротка, которого злющий новоиспечённый Блэк взял из-за своей непонятной блажи. Кто ж Министерству донесёт, что Лестрейндж-мэнор открыт? А у них самих нет возможности это отследить. Оттого ещё они и злятся на старые семьи, что их контролировать невозможно.

М-да? А как же обыски в мэнорах? Они же не только в фаноне были, в каноне, вроде, тоже… Помнится, там ещё Лорд Малфой какое-то барахлишко в лавку Горбина скидывал… и дневник-крестраж Джинни подбросил. Хотя... Насчёт дневника всё ясно — не мог не подбросить, его сыном шантажировали. А вот обыски…

— Мерлин с тобой, Гарри, какие обыски? — усмехнулась Вальпурга. — Если я позволю, здесь взвод авроров может год искать — всё равно ничего не найдёт… а своих недосчитается. Нечего без пути по мэнорам старых семей шастать… Так что все эти обыски — просто Министерская фикция. Видимость власти.

Видимо, да. В том же самом каноне Волдя сотоварищи в Малфой-мэноре обитал, как у себя дома. Что, об этом не знали Министерство и аврорат? Не смешите мои тапки с зайками. Только вот что-то они не спешили в стройные ряды героев Отечества — штурмом брать обитель Волди. А почему? А потому что прекрасно понимали, что такое Родовая защита мэнора. И да, куда уж им, сирым, когда под рукой был один тощий недокормленный очкарик-недоучка, который только один и мог Волдю забороть. Чего ж напрягаться-то? Жизнь одна, это герои её пускай кладут на алтарь Отечества, для того их, героев, и выращивают с детства.

— Гарри, ты сердишься? — робко спросил меня Мицар. — Я вижу… у тебя тоже есть Тьма…

— Угу, есть, — кивнул я. — Я же некромант, так что она всегда при мне. Страшно? Р-р-р…

И я сделал страшные глаза и растопырил на Мицара пальцы. Тот с облегчением рассмеялся.

— Меня волнует вопрос, — неожиданно встрял педантичный Регулус, выпустив в нас парочку шуточных невербальных, типа лицо покрасить в синий горошек или цветочки в волосах… Плавали, знаем, потому и увернулись оба, зато в ответ не промахнулись. От моего заклятья на голове Рега возник белый пудреный парик «а-ля мадам Помпадур», а от заклятья Мицара его лицо позеленело.

— Молодцы, — показал нам большой палец Сириус. — Грюм, конечно, параноик, но его девиз иногда удивительно кстати. Потому он и живой до сих пор, притом, что половина магической Британии мечтает потратиться на букет на его могилку.

— Честное слово, как дети… — проворчал Северус, входя в образ Ужаса Подземелий. — Что там у тебя за вопрос, Реги, а?

— Да вот как раз к тебе вопрос, — хмыкнул Регулус, — да и к дорогой матушке тоже… Если Философский камень — это жидкость, как нам рассказал Гарри, что тогда вам всучил Дамблдор? Сев, ты ж с его помощью зелья варил. Что это вообще было?