Гарри Поттер: возвращение ушедших (СИ)

И ведь кое-что уже получилось! Не с первого раза. Поначалу впущенный в сознание страх непродуктивно рассеивался и ожидаемо лишь ослаблял ментально-магический потенциал. Но попытки эдак с седьмой-восьмой все же удалось его сконцентрировать, используя по совету Гарольда в качестве аккумулятора и вектора зрительный образ, коим послужила опять-таки Нагайна. Вот тогда страх послужил одновременно двигателем, тараном и щитом. Снейп представил себя летящим на змее, стремительно мутировавшей в дракона. И был получен первый результат. Нет, в тот вечер не удалось ни проникнуть в мысли Райза, ни нащупать в его блоках слабое место. Но прикосновение к окклюментной защите грандмастера больше не вызвало головной боли и помутнения рассудка. Ощущалось лишь жжение в оставшихся на коже рубцах, как будто рана вновь открылась. Неприятно. Однако не мешало ни мыслить, ни действовать, что существенно отличало это новое состояние от того, которое ученику довелось испытать, пользуясь прежней техникой легилименции. Кроме того, по словам учителя, и этот побочный эффект, обусловленный спецификой выбранной эмоции и заодно средства визуализации, должен был постепенно ослабнуть.

— Пожалуй, нам обоим на сегодня достаточно, — зевнув, сказал Гарольд после того, как первый успех ученика был закреплен несколькими повторами. — Что, как ты думаешь, нужно для дальнейшего прогресса?

— Подчинение более сильных эмоций, их объединение, — не сводя с Райза внимательного, сверлящего взгляда, ответил Снейп. — А в идеале использование всей потенциальной энергии бессознательного, я полагаю. Хотя идеал, как обычно, лишь задает направление, оставаясь при этом недостижимым.

— Не зря ты мне сразу понравился. Смышленый, — тоном доброго наставника при юном воспитаннике похвалил Райз и затем никак не отреагировал на недовольную гримасу, появившуюся на лице ученика.

— Я уважаю твой опыт, Гарольд, — медленно и холодно произнес Северус, — и ценю то, что ты вызвался поделиться им. Но не заигрывайся. Я не школьник и не нуждаюсь в похвалах. В качестве обратной связи прошу давать только четкие оценки и содержательные рекомендации.

На лице старика появилась и тут же угасла слабая улыбка, значение которой Снейп не успел уловить: снисхождение, лукавство или грусть? Большие светло-голубые глаза смотрели открыто и задумчиво.

— Извини, если обидел, — в очередной раз голос Райза оказался не соответствующим выражению лица. Он звучал беспечно, и где-то на грани погрешности восприятия в нем плескалось ехидство. — Я говорил без подтекста, от чистого сердца. Разумеется, я непременно учту твое замечание.

Северус сопроводил подопечного до его комнаты. Тот всю дорогу ехал молча, откровенно глазея по сторонам, но в дверях обернулся:

— Я тут поразмышлял над рекомендациями, — совершенно невинный взгляд. — Поупражняйся в обуздании страха быть осмеянным и униженным. Думаю, должна получиться хорошая тяга, — широкая улыбка во весь рот собрала старческую кожу гармошкой.

Снейп, растянув сомкнутые губы в понимающей улыбке, склонил голову набок. Медленно выдохнул и коротко вдохнул через нос.

— Спокойной ночи, Гарольд, — прищурившись, он пронзил насмешника горящим взглядом и активировал с пульта его антимагический пояс.

Закрыв за Райзом дверь и наложив на нее запирающие чары, он самодовольно усмехнулся:

“Ехидный старикашка! — подумал он с беззлобным куражом. — Нащупал, чем подцепить. Но из равновесия вывести не смог. Общение с тобой пресным точно не будет. Тем лучше”.

Прокручивая в памяти события прошедшего вечера, Снейп неожиданно пришел к выводу, что рекомендация Гарольда при всей ее язвительности была дельной. Страх потерять лицо, статус, быть униженным сопровождал его всю жизнь. Этот внутренний монстр, как и герпетофобия, был хорошо дрессирован, замолкал и убирался в клетку по первому требованию. А если и выползал оттуда, как это произошло при словах Райза, то не сковывал разум и грубых ошибок не провоцировал. Причем, несомненно, это социальное пугало было пострашнее Нагайны. «Отличный кандидат на второе место в упряжке», — решил Северус, и поскольку сон, несмотря на усталость, к нему явно не спешил, решил поупражняться в обуздании еще и этого чудища из темных глубин психики.

Прежде чем укрощать, монстра требовалось призвать. Причем было нужно, чтоб явился не бледненький его призрак, а он сам во всей красе. «Что ж, экскурс по потаенным уголкам памяти, Северус!»