Гарри Поттер: возвращение ушедших (СИ)

Сахиб, собственно, не обязан заботиться о том, чтобы им было хорошо. Это они у него в долгу, а не наоборот. Но накатывает какое-то ленивое благодушие, и Северус остается.

Капалика разливает гостям зелье. Дорогой гость бдительно следит за другими и пьет только после всех, а еще незаметно меняет свою кружку с кружкой Садхира. Ничего подозрительного. Рис с овощами, лепешки с пряной зеленью, фрукты. Льется масала-чай, дымят благовония. Праздник постепенно переходит в эзотерический ритуал.

Ведутся разговоры о божественной сущности двух начал: мужского и женского. О высшей гармонии, достигаемой через их слияние. О самосовершенствование в гармонии. Северус прекрасно понимает, к чему все идет. Где-то на краю сознания мелькает мысль: «Должен уйти…» Но он остается и, когда к нему подсаживается одна из нарядных красивых женщин, не отталкивает.

*

Северус с ироничной усмешкой вынырнул из воспоминаний. С сомнением качнул головой, но все-таки обмакнул перо в чернильницу и написал на пальмовой пластинке: «Как подчинить веталу?»

Мало надежды на то, что Садхир ответит. Хранит ли он у себя парный лист? Увидит ли вопрос, появившийся на нем? Четверть века прошла с тех пор, как Северус, по сути, сбежал из их дома. От себя сбежал.

Нет, в отличие от медиации рядом с мертвецом, про тантрический ритуал он не мог сказать: не произвел впечатления. Произвел. Еще какое! Ни услуги старательных работниц «Садов Венеры» в Лютном переулке, ни безудержные дикие мистерии Ближнего круга Пожирателей смерти ни в какое сравнение не шли с тем наслаждением, которое он испытал в ту ночь. Каждая изощренная ласка была мучительно-сладкой. Каждое неспешное движение, сопровождаемое сосредоточенным смакующим наблюдением за партнершей и потоками энергии в собственном теле, дарило немыслимый прежде восторг. На те несколько часов он себя принял и, кажется, даже понял, что значит выйти за пределы своего тела и стать частью И́швары.

А на утро был такой же по силе откат. Чувство вины и раскаяния скрутили, ничуть не слабее, чем в страшную хэллоуинскую ночь 1981 года. Как и тогда, лишь обещание, данное Дамблдору, — позаботиться, когда придет время, о сыне Лили — удержало от самоубийства. Он ненавидел и презирал себя: «Как мог?! Подлец! Ничтожество… Как мог наслаждаться ласками женщины, когда Лили никакое удовольствие никогда больше не будет доступно? Потому что она мертва. Мертва по твоей вине».

В безумной спешке он кидал в рюкзак свои походные пожитки. На робкую попытку Рати выяснить причину, сахиб рявкнул: «С меня достаточно!» И, наверное, что-то жуткое было в тот момент у него в глазах, потому что женщина побледнела, попятилась и не издала больше ни звука. Садхир же изловчился все-таки сунуть ему в руку табличку для двусторонней связи:

— Не считаю свой долг выплаченным…

Северус скупо кивнул и, только переступив порог, аппарировал — прямо в Коукворт, послав к Мордреду опасения подлого разума. Вопреки тайной надежде из трангрессионной воронки выпал не иссохший труп, а вполне живой человек и даже в сознании. Попытка суицида по неосторожности провалилась. Не напиться в тот момент ржавой воды из-под крана было бы уже умышленным нарушением данного директору слова.

Конечно, потом он себя наказал. Под гнетом вины он и в предшествующие пять лет запрещал себе получать удовольствие. Все: еда, одежда, секс — только для выживания и сохранения рассудка, не более. Ну, а после вопиющего нарушения епитимьи… Полный целибат к вящему недовольству собой оказался ему не по силам. Молодой эгоистичный организм упорно требовал удовлетворения. Северус уходил с головой в работу, в научные изыскания — единственную позволительную радость, а плотское желание глушил настойкой охолонь-травы. И только когда она переставала действовать, пару раз в год, может, реже, шел в самый дешевый маггловский бордель.

Северус провел руками по лицу, отгоняя неприятные воспоминания. С годами его личный пенитенциарный режим был слегка смягчен. Но даже в последней версии он был таким, что попасть на зуб Нагайне казалось невысокой платой за освобождение.

Многое из сказанного капаликой Снейп понял, только начав жить заново. Собственно тантрический секс он больше никогда не практиковал, но кое-что из той ночи весьма удачно вспомнил годы спустя, когда пришел к осознанному и полному принятию себя.

*

— Северус? Что-то случилось? — Кира, приподнявшись на локте, смотрела на него расширенными встревоженными глазами.

Он с готовностью пересел к ней и взял ее свободную руку в свои.

— Все в порядке. Я просто немного устал и задумался.

— Как хорошо, что ты здесь, — лицо девушки озарила улыбка. Она высвободила руку и коснулась его щеки.

— Я же обещал, — прошептал он, скользя носом в ее ладонь.