Гарри Поттер: возвращение ушедших (СИ)

— Признаться, хотел я оставить тебя ненадолго в живых, чтобы ты мог посмотреть, как я расправлюсь с Поттерами, особенно, с маленькой Лили, — как совершенно обыденную историю рассказывал Том. — Но ты мне уже порядком надоел. Пожалуй, достаточно того, что ты понимаешь: убив тебя, я и до них обязательно доберусь.

Из палочки вылетела зеленая молния и отскочила от укрепленной магией стены. Пленник успел уклониться.

— Вот совсем не факт, Том, — коротко засмеялся Северус. — Ты столько раз грозился расправиться с Поттером, и что?

— Упиваешься прошлым, Снейп? Потому что настоящее твое плачевно, а будущего нет, — с театральным сочувствием парировал Рэддл. — Предпочитаешь не учитывать тот факт, что раньше в Поттере жила часть меня самого, и в этом была причина его неуязвимости. А потом по нелепой случайности он оказался хозяином бузинной палочки… Но сейчас все иначе. И как же ты жалок! Тешишься самообманом, как какой-то маггл.

Они были как боксеры в ринге. Только Волдеморт в широком балахоне, грациозный, расслабленный, занимал центр. Северусу оставалось только метаться «вдоль канатов». Он не мог предугадать, когда в него полетит следующее проклятие, поэтому безостановочно и хаотично двигался рывками в разные стороны. Несколько раз так удалось увернуться.

Одна из смертей, срикошетив от стен, описала полукруг и пролетела в сантиметре от виска Реддла. Разорвало стул. Северус чуть не застонал от досады: «Чудесное спасение было так близко. Мордред! Чудес не бывает!» — а вслух крикнул язвительно:

— Ты бы не разбрасывался Авадами куда попало, Том. А то видишь, чуть сам себя не убил. В который раз уже!

— Как ты заботлив, Снейп! — воскликнул Реддл, исторгая из палочки белую молнию.

Бывший двойной шпион никогда не пытался влезть в мысли Волдеморта — риск был колоссальным. Но теперь терять было нечего: “Да, долго я так не пробегаю. Если бы знать его мысли… Лорд — непревзойденный легилимент. Но мне удавалось водить его за… За то чего у него нет. Веселись, Северус! Смерть не повод для уныния! Впрочем, пока это лишь прогноз. Что ж, ва-банк, Том!” Он чуть приподнял окклюментивные щиты и перехватил красноглазый взгляд… Вспышка. Боль. Дезориентация. Торжествующий смех. Опустить щиты…

Ослепленный, оглушенный, отброшенный нелетальным заклинанием, пленник ударился спиной об стену и, собирая на себя жалящие вспышки колдовской брони, сполз вниз.

Расплывающийся силуэт Волдеморта монументально возвышался прямо над ним.

«Похоже, шах и мат».

— Ты умный дурак, Северус, — с некоторым сожалением обратился к нему Реддл. — Не могу не признать, что ты талантливый волшебник и отменный стратег. Противостоять мне целых три минуты без палочки! — высоким голосом воскликнул он. — Будь на мне шляпа, я бы ее снял, — Волдеморт картинно провел изящной аристократической кистью руки по лысому черепу, — наверное… Но тебя угораздило выбрать не ту сторону. И все из-за какой-то женщины, — он брезгливо сморщился. — Поистине, любовь — самая мерзкая и постыдная болезнь, которая может сразить волшебника.

Северус тщетно пытался сфокусировать взгляд, слова Реддла до него доходили как через воду.

— Мне жаль тебя, Том, — тихо, но внятно сказал он.

— Тебе жаль меня? — удивленно рассмеялся Реддл. — Так сильно ударился головой?

— Нет. Но ты не поймешь. Даже смерть лучше той вечной непроглядной тьмы, в которой с рождения блуждаешь ты, Том. Я не о темной магии. Я говорю об одиночестве. Ты противопоставил себя всему миру, ты никому не нужен, и ты проиграешь…

— Прекрати уже, Северус, — брезгливо воскликнул Реддл, передергивая плечами. — Не нужен! Тебе, оказывается, нравится, чтоб тебя использовали. Еще минуту назад я тебя уважал, а сейчас меня тошнит! Заканчиваем перформанс.

Невербальным Петрификус тоталус он парализовал жертву. Отошел на несколько шагов.

— Авада Кедавра!

Как при солнечном затмении, откуда-то сбоку налетела темнота, вокруг черного диска полыхнула зеленая “корона”. “Почему черный круг перед глазами?” — успело мелькнуть в голове. Удар, и адским пламенем разливающаяся в груди и животе боль. Последней мыслью было: «А считается, что смерть от Авады безболезненна…»

*

— Где-то уже близко, — крикнул Гарри, — нужно спускаться.

Они вылетели из низких рваных туч, блуждающих над Литтл-Хэнглтоном. Одежда намокла от висящей в воздухе влаги, и сильный холодный ветер пробирал до костей, свистел в ушах.

— Смотри, вот он, — Рон показал пальцем на добротный, но заросший плющом двухэтажный дом на окраине деревеньки.

Волшебники на метлах стремительно неслись к зданию. Сквозь разрывы туч пробивались лучи солнца, и растрепанные ветром волосы летящих то тускнели, то ярко отблескивали.

— Как мы будем заходить внутрь? — перекрикивая ветер, спросил Рон.

— Давай вокруг облетим, осмотримся! — щурясь от солнца, сверкнувшего в его очках, ответил Гарри.

— Видишь разбитое окно с оторванной ставней? Давай туда.

Еще на подлете друзья услышали глухой раскат грома, донесшийся не с неба, а из дома.

Переглянувшись, они кивнули друг другу: «Кажется, прилетели по правильному адресу».