Гарри Поттер: возвращение ушедших (СИ)

— Ксаш-ш-шраййя-а хас-с-суши, — крикнул Гарри, направляя палочку на окно. Белый луч ударился о магическую броню и рассыпался. — Кса-ш-ш-шраййя-а с-са-ахафша, — предпринял очередную попытку мальчик-который-вырос-но-по-прежнему-не-сдавался.

Второе заклинание на парселтанге сработало. В том месте, куда вонзилась фиолетовая молния, появился фонтанчик искр, расползся по кругу, проделав дыру в защите дома.

Друзья влетели в пыльную комнату, когда-то бывшую спальней с широкой кроватью и балдахином. Все в ней было одинакового грязно-серого цвета. Снизу доносился шум поединка. Гарри осторожно выглянул в коридор, махнул рукой Рону.

— Только тихо, — одними губами сказал он.

Вышли в коридор. Он то и дело освещался вспышками рассеянного света, появляющегося в проеме, выводящем на лестничную площадку. Рон шел вторым, неся на плече тяжелый щит Гриффиндора. Гарри, прикрывая рубашкой, нес под мышкой какой-то предмет кубической формы. Они старались идти тихо, хотя сражавшиеся на первом этаже вряд ли расслышали бы их шаги в грохоте проклятий.

Внезапно раскаты стихли. Послышался голос Волдеморта. Сначала он рассмеялся, потом заговорил, но слов его было не разобрать. Скрипела и хлопала оторванная ставня. Пыль щекотала в носу, и хотелось чихнуть. Из приоткрытой двери одной из комнат сочился свет, вырисовывая вытянутый параллелограмм, переползающий с пола на стену. Было видно, что штукатурка местами обвалилась и обнажила кирпичную кладку. Рядом с Роном кусок штукатурки отпал и глухо стукнул об деревянный пол. Гарри через плечо сверкнул очками.

— Я ничего не трогал, — возмущенно прошептал Рон.

Молясь, чтоб не сильно скрипели половицы, они добрались до лестницы. Выглянув из-за угла, увидели сидящего у стены профессора зельеварения и нависающего над ним Реддла. Теперь они слышали Снейпа:

— Нет. Но ты не поймешь… — его тихий голос, казалось, звучал в каждом уголке просторного холла.

Прячась за перилами, друзья осматривали помещение, прикидывая, как бы половчее воплотить свой план.

— Прекрати уже, Северус, — взметнулся ввысь возглас Волдеморта.

Пригнувшись, они начали спускаться вниз, надеясь обойти Темного Лорда сзади.

— Заканчиваем перформанс, — Реддл, немного отойдя назад, широким движением описал палочкой круг.

Гарри и Рон посмотрели друг на друга круглыми глазами, понимая, что время вышло. Вряд ли успев сообразить, что делает, Рон выпрямился во весь рост и как дискобол метнул тяжелый щит, который преградил Аваде путь к цели.

Реддл в изумлении обернулся и увидел человека, практически кубарем катящегося ему под ноги. В нем он не сразу узнал заклятого врага. Сбитый с толку странным поведением Поттера, непонятным жужжанием серого коробка в его руках, Волдеморт отскочил в сторону. Но Гарри снова кинулся к нему в ноги. Темный Лорд понимал, что это может быть чем угодно, но только не проявлением покорности и стремления стать ему верным слугой, поэтому решил не тратить времени на прояснение ситуации, а незамедлительно расправиться с ненавистным Поттером. Он взмахнул палочкой, но она ослушалась. Причем абсолютно. Взмахнул еще раз, шурша широкой одеждой. Отбросил палочку, гулко проскакавшую по деревянным половицам. Попробовал действовать руками, но в них не стало магической силы. Услышал свое частое шумное дыхание. С расширившимися, светящимися красным светом глазами, темный маг обернулся на звук приближающихся шагов. Подняв голову, увидел набыченное конопатое лицо Рона и стремительно приближающийся кулак.

 

========== Жизнь продолжается ==========

 

Сквозь сомкнутые ресницы пробился свет. Северус приоткрыл глаза, прищурился, поморгал. Свет исходил от яркого квадрата наверху. Пахло травами, зельями. Казалось, иногда лица касался легкий ветер.

— Северус, — совсем рядом раздался голосок Лили. Детская ладошка ласково дотронулась до его головы.

Он медленно перевел взгляд туда, откуда звучал голос. Девочка вначале казалась слегка светящимся рыжим пятном, но постепенно проступали черты лица.

— Ты проснулся, — дрожащим от радости шепотом сказала Лили.

Она сначала улыбнулась, потом неожиданно всхлипнула, обронила две слезинки и с детской непосредственностью прижалась к нему, обняв за шею.

— Ты что, Лили? — спросил он прерывающимся хрипловатым голосом, плохо слушающейся рукой неуклюже погладил ребенка по волосам. — Почему ты плачешь?

— Я так боялась, что ты не вернешься, — говорила Лили где-то под ухом, пропитывая слезами его волосы и подушку, — потом я боялась, что ты не проснешься.

— Но я здесь… проснулся, — произнес Северус, чувствуя непривычное щемящее давление в груди.

Лили поднялась, вытерла обоими кулачками слезы со щек и, вздохнув, сказала:

— Просто я очень тебя люблю. Сильно-сильно, прямо до неба.

Она для наглядности подняла глаза кверху и туда же показала рукой.

— Меня никто и никогда не любил до неба, — Северус едва заметно улыбнулся.