Garum Regius

– Но тебе придётся это сделать, Корнелия, – сказал Спартак.

– Я или мой друг! Выбирай! – сказал Крикс.

– Но вы мне оба нравитесь. Я не знаю.

– Крикс, хоть и бывший раб, но достойнее человека я не встречал, – сказал Спартак. – Я уверен, что он будет лучшим правителем Азии.

Эти слова полководца помогли Корнелии определиться.

– Спартак, я останусь с тобой.

Крикс разбил свой бокал о стену и выбежал вон.

– Я знал, что ты не оставишь меня в трудное для нашей борьбы время. Только отныне забудь о Криксе!

Корнелии не оставалось иного, нежели пообещать Спартаку то, о чём он просил.

Крикс напился вином и цересом и скрылся в самом модном в Метапонте борделе, который назывался «У сестёр».

На следующий день было решено разделиться на две армии. Первая, под руководством Спартака, должна была идти на Север, а второй, которой командовал Крикс, предстояло закрепиться на горе Гарган и оттянуть на себя одну из римских армий.

Я остался со Спартаком.

Крикс справился со своей задачей, правда, погиб смертью храбрых в том сражении вместе с большей частью своих людей.

Когда мы узнали об этом, Спартак выступил перед своим войском.

– Братья и сёстры! Враги убили нашего чемпиона, нашего Крикса!

Спартак пустил скупую слезу. Корнелия стояла рядом с ним и сделала то же самое.

– Он был мне больше, чем брат! И я знаю как вы любили его! Мы никогда не простим римским собакам его смерти! Так поклянёмся же мстить за Крикса до тех пор, пока последний из этих позорных псов не будет уничтожен!

Армия дала клятву, но дела наши ухудшались.

Красса всё-таки назначили нашим главным врагом, и он взялся за дело с огоньком.

Для укрепления дисциплины в своей армии он ввёл децимацию – древнюю римскую традицию, по которой казнили каждого десятого солдата, если легион бежал с поля боя. Причём, в роли палачей выступали товарищи жертвы неудачного жребия. Надо сказать, такой стиль руководства армией принёс плоды – легионеры перестали даже думать о побеге от нас и дрались с удвоенным упорством. Римская армия сжалась в крепком крассовском кулаке.

А нас Красс решил взять измором – он не вступал в открытые столкновения с крупными силами либертарианцев, а гонял их по полуострову.

Так продолжалось около года.

В итоге мы оказались запертыми в Регии у сицилийского пролива. Армия Красса вырыла глубокий ров на перешейке, и мы оказались отрезанными от большой земли. Снабжение провиантом затруднилось и начался голод.

– Что будем делать? – спрашивал Спартак на военном совете своих командиров.

Они не знали и были готовы паниковать.

– Почему не получается наладить снабжение морем? – спросил Спартак самого ответственного командира, который отвечал за питание целой армии.

– Римляне прислали флот – они блокировали местные воды – пускают только пиратов. Но киликийцы не согласятся возить нам хлеб – им незачем ссориться с Римом, пока их товар пользуется здесь спросом.

– Суки! Глупо сдохнуть от голода после полутора лет блестящих побед! – сказал Спартак. – Почему вы ничего не предлагаете? Я для чего вас держу?

– Спартак, мы…

– Что вы? Вы только и можете, что в кости играть! Когда вы в последний раз разбили легион? Не помните? А я напомню – три месяца назад! Теперь вы сдулись! Только и делаете, что отступаете! Так мы никогда не доберёмся до долбаного Рима!

Военачальники потупили свои суровые командирские взгляды и молчали. Это расстраивало Спартака, и он всех выгнал.

– Корнелия, эти мудни молчат! Что мне с ними делать? Ума ни приложу…

– А ты попробуй децимацию. Говорят, помогает, – посоветовала верная супруга.

– Ну, это уж слишком! Меня не поймут!

– Ты предпочитаешь погубить наше движение своим бездействием? Нужна твоя решительность, Спартак!

– Я поговорю с киликийцами. Может, они согласятся переправить нас на Сицилию.

– Ты хочешь довериться пиратам?

– Корнелия, на Сицилии мы пополним армию – там много недовольных Верресом – это наш шанс!

– Спартак…

– А ты спроси Марцеллуса! Марцеллус, что лучше: обезглавить каждого десятого борца за свободу или попросить пиратов переправить нас на Сицилию?

Я выступил за сделку с киликийцами.

Но, думаю, даже если бы я поддержал идею с децимацией, Спартак всё равно не решился бы рубить головы своим людям. Не такое было у него воспитание!

Через пару дней мы со Спартаком принимали пиратов. Они прибыли к пирсу на триреме с позолоченными парусами, а вёсла, казалось, были сделаны из серебра. Мы удивились такой роскоши.

– Приветствую вас! – сказал Спартак. – Спускайтесь на берег —мы приготовили для вас отличный ужин!

– Какой ужин вы можете приготовить? – спросил старший пират с рыжей бородой, серьгой в каждом ухе и татуировкой на всю шею, которую к тому же украшала массивная и золотая цепь. – Говорят, вы уже лошадей сожрали. Вы скоро друг друга жрать начнёте!

Пираты засмеялись, но Спартак не смутился.

– Если вы не голодны, то всё равно спускайтесь – попьём воды, поговорим в непринуждённой обстановке.

– Спускаться мы не будем! Потому что не доверяем рабам! Говори, чего хочешь!

– Я хочу, чтобы вы переправили меня и моих людей на Сицилию!

– И всего-то? А ты и есть тот самый Сартак, беглый раб и гладиатор?