Гарвардский баг (СИ)

И я лизнула. Никуда не торопясь, длинно, с оттяжкой. Еще раз и еще, ощущая языком впадинки и выпуклости, размер и форму. Вкусно! Настолько, что мне не удалось удержать собственный всхлип, что у меня самой сжались внутри мышцы, что захотелось провести рукой по собственному телу, чтобы понять, действительно ли предвкушение настолько велико, что белье можно нахрен выкидывать.

Рано. Мне надо больше. Хочу гораздо больше.

И я взяла его глубже, немного сместилась, чтобы нога Гора оказалась между моих. Терлась о него и вбирала в рот. Еще глубже, почти задыхаясь с непривычки.

Ошеломленная, оглушенная собственными невероятными ощущениями.

Вверх и снова вниз до упора. И опять.

Вылизывала его, как кошка. Сходила с ума, плавилась, слушая сдавленное рычание, яростное шипение.

Я всхлипывала сама, горела и задыхалась, двигала бедрами неосознанно по ноге Гора. Тонула.

И смотрела в черное серебро теперь совершенного точно яростного, по-звериному голодного взгляда.

Сердце в груди заходилось, дрожь прокатывалась по телу колючими волнами.

Я опустила другую руку немного ниже, едва коснулась снова бархатистой кожи мошонки, просто провела, просто чуть обхватила пальцами.

И в следующий миг оказалась под Ястребом, с заведенными за голову руками, без белья, с застрявшим в горле не то стоном, не то всхлипом.

— Довела, — прорычал он мне в рот и вторгся языком внутрь, тут же подхватил под колено, отводя ногу в сторону, раскрывая, обнажая максимально. И вошел.

Резко, с громким шлепком, до упора.

Прошило током насквозь, выкрутило, выжгло все к чертям. Ошпарило кипятком каждое нервное окончание.

Я выгнулась, упираясь затылком в пол, вскрикнула, разрывая поцелуй, зашипела, задергалась, кусая губы, полностью теряя себя, теряясь в ощущениях.

Не выдержу… Не…

Мысли выбило новым толчком, еще более яростным, до сладкой боли. Таким длинным и долгим. Гор вжимал меня, вдавливал в себя, впился зубами в шею. Не больно, но где-то на грани. Вколачивался, вдалбливался снова и снова. Сводя с ума, не давая дышать, все еще сжимая мои руки своей.

Все, что я могла — кричать, хрипеть и шипеть. Подаваться ему навстречу, дергаясь и растворяясь в каждом движении сильного тела надо мной, чувствовать его, дышать им, снова захлебываясь, теряя рассудок и все человеческое.

Ястреб вышел, медленно и снова до боли тягуче, вышел почти полностью, а потом вдруг отпустил ногу, скользнул рукой вниз, надавил на сосредоточение желания, входя до упора. И я сорвала голос, действительно выстанывая его имя.

Невозможно пошло, наверное.

Разлетелась в оргазме на драные осколки, прогнулась так, что затрещал позвоночник, а сердце чуть не разорвало. Всхлипнула, падая вниз. Почти пропустила его финал. Пропустила бы, если бы Игорь не перехватил мой подбородок, если бы не заставил смотреть на него. В грозовые глаза, в искаженное лицо.

Мать твою…

Он упал на меня, содрогаясь. Влажный от пота, горячий, тяжелый, жарко дышащий мне в шею, отпустил руки. А я способна была только обнять Гора, только зарыться носом в его волосы. Хватать раскаленный воздух ртом. Влажный, пахнущий нами и нашим сексом. Смотреть в потолок и не видеть ничего.

Ох-ре-неть.

Думаю, мы бы так и лежали вечность или дольше, сплетенные и изможденные, но тут Энджи решила за нас. Точнее, Черт решил.

Мобильник Ястреба зажужжал вибрацией звонка на столе, и звонящий явно не собирался сдаваться, ИИ идею упорно поддерживала.

— Князь Игорь, — раздался ровный голос системы, — контакт Черт Лысый звонит уже третий раз. Соединить?

Гор сдавленно выругался, переворачиваясь на спину, утягивая меня за собой.

— Переведи на голосовое, Энджи, — мотнул он головой, садясь, пока помошница выполняла требуемое. А Гор смотрел на меня, все еще разнеженную и осоловевшую, улыбался, щурясь, как довольный котяра. Подтащил к себе мою футболку и белье. Вздохнул нарочито тяжело, изображая вселенские муки и скорбь всего еврейского народа разом.

— Нам надо завтракать и собираться, Лава, — поморщился, наклоняясь, чтобы поцеловать, снова посмотрел в глаза, заставляя теряться в ласковой ртути.

— В душ нам тоже надо, — фыркнула, обхватывая Игоря за шею, скользя своими губами по его. Не целуя, просто прикасаясь. Ястреб почему-то нахмурился. — Что?

— Мне чертовски нравится, как от тебя пахнет, — опять улыбнулся сыто, натягивая на меня футболку. — Сексом и мной, я бы предпочел, чтобы ты осталась без душа.

— А я хочу, чтобы тесты писали себя сами, а кейсы появлялись из воздуха, — закатила я глаза, — но жизнь — беспощадная сука.

Гор хмыкнул, куснул меня в плечо и отпустил, давая подняться. Я оставила его разбираться с Чертом, Энджи и собственным «великим горем» и все-таки ушла в ванную, хотя не скрою, мне тоже нравилось, как от меня пахло.