Gastronomic Love (СИ)

— Да, – ничуть не колеблясь ответил Дик. – Точно так же, как считаю милосердием поедание своих собратьев. Столетиями я наблюдал, как те, кто вверили мне свои жизни, сходят с ума от голода и начинают убивать всех вокруг. Я убивал их. Питался их плотью и сущностью, чтобы выжить и стать сильнее. Чтобы привести остальных к процветанию. И каждый раз, вонзая зубы в плоть собрата, я принимал в себя его или её страдания. Понимаешь, один левиафан другого, он перенимает не только знания и навыки, но и личность. Всё это растворяется, делая тебя чем-то другим. Как думаешь, съев меня, ты смогла бы остаться собой, получив мой опыт и знания? Мои способности и мою сущность. Как много в тебе осталось бы твоего, если бы ты взглянула на мир моими глазами, а?

— Я не хочу даже думать о чём-то подобном! – решительно заявила девушка, содрогавшаяся от одной мысли о подобном предположении. съесть кого-то, пусть даже такого злодея, как Ричард, это было ужасно. – Я не сделала бы того, о чём ты говоришь.

— Порой, выживание толкает на ужасные поступки, – философски изрёк левиафан, явно потеряв интерес к обсуждаемой теме.

— Я бы никогда так не сделала, – повторила Гилберт, отказываясь оставлять хотя бы малейшую недосказанность в этом споре.

— Время покажет, – Роман равнодушно пожал плечами и отгородился от неё бумагами Гилберт некоторое время смотрела на него, а затем отвернулась, поняв, что он и правда так думает. До сего момента она считала его сначала обаятельным миллиардером, а затем властолюбивым хищником, который плевать хотел на чувства и желания других. Но после всего услышанного, девушка вдруг поняла, что левиафан тоже пытался поступать правильно. Он просто не отличал добро от зла, потому что никогда в жизни не знал милосердия. Только насилие и жестокость. А ещё неотвратимую волю Того, кто по запер его в Чистилище и отнял у неё родителей.

Елена не хотела этого, но чувствовала, что начинает сочувствовать Дику. И разверзшееся небо плакало слезами вместе с ней.

========== Глава 15.Крах мира.Горизонт Отчаяния. ==========

Испытание, которым пугал её Дик, оказалось полной ерундой. Ей просто показали… камень. Небольшой плоский камень тёмного цвета с выгравированными на его поверхности символами, напоминавшими то ли клинопись, то ли ещё что-то настолько же древнее. Левиафан очень дорожил этой вещью. Он даже в руки ей её не дал, позволив осмотреть лишь издали. Следуя его командам, Елена осмотрела камень и так и этак, но так ничего и не смогла разобрать. Она понимала, что видит перед собой нечто вроде Скрижалей, на которых, согласно древним текстам, хранилось Слово Божье, но для неё это было самый обычный камень. Не больше, не меньше.

Дик, кажется, был разочарован результатом, и ушёл, оставив её в комнате отдыха. Там было почти уютно, хотя и довольно мрачно, из-за того что почти вся мебель и техника была чёрного цвета. Напротив двери располагался удобный кожаный диванчик, а чуть поодаль – пара таких же кресел. В наличии так же был письменный стол,несколько стеллажей с различными офисными приборами вроде принтеров и сканеров, куллер и пара экранов на стенах, крутивших рекламу. Не родной дом, но вполне терпимо.

Жаль только делать здесь было совершенно нечего. Время, проведённый в логове Дика можно было описать одним словом «скучища». Елена только и делала, что листала старые журналы, да поглядывая на посетителей Романа. К нему приходил самый разношёрстный народ, начиная от политиков,бизнесменов и адвокатов, и заканчивая замаскированными левиафанами, которых Елена отличала по одежде и манере держать себя. Большинство даже не пыталось как то маскироваться, забыв про конспирацию.

Один раз даже попалась какая-то журналисточка, явно пытавшаяся клеить Дика! При виде того, как эта выхолощенная, чернявая особа с модельной фигурой,затянутой в узенький деловой костюмчик, блестящими от лака волосами и наштукатуренной физиономией улыбается ему своими губищами, Елена испытала смешанные чувства. С одной стороны ей было жаль наивную дурочку, которая сама лезла в пасть древнему монстру, с другой… она испытала лёгкий укол ревности от того, что какая-то чужая женщина посмела заявить на Дика свои права. Тот факт, что у неё самой не было на него никаких прав и она, фактически, находилась здесь на положении пленницы, ничуть не смутил Елену. В конце концов, она всё же была юна, а юности свойственны импульсивные поступки.

Будь Дик её парнем, она бы ушла с видом оскорблённого достоинства, но поскольку ситуация была гораздо более сложной, Гилберт решила действовать по принципу «стервы обыкновенной» и вынести Роману мозг. Не потому, что ревновала – ни в коем случае, а только ради спасения чужой жизни. Мужчина, вольготно расположившийся в крутящемся, кожаном кресле был людоедом. Она должна была ненавидеть его, а не ревновать. К тому же левиафан наверняка присмотрел эту дурочку на обед, а для постели.