Гатчинский коршун (Главы 1-21)

– Ваш механизм радиоуправления наверняка будет совершенствоваться, – продолжил Токигава, – но совершенствоваться будет также и противовоздушная оборона. Так что вряд ли результативность этого оружия заметно вырастет. Однако самый первый воздушный бой над Порт-Артуром показал, что есть и другая возможность. В воздушном брандере может находиться пилот. Однако наши специалисты по России уверили меня, что вы вряд ли будете разрабатывать такой способ уничтожения кораблей противника.

– Не поймите мои слова как сомнение в мужестве русских летчиков, – с некоторой заминкой продолжил полковник, – я знаю, что в случае необходимости они без колебаний идут на смерть… Но с восторгом выбрать себе судьбу погибнуть во славу императора могут только сыны страны восходящего солнца.

– Не уверен, – хмуро буркнул я, – наверняка и у нас таких найти можно. Вы правы в другом – считать это само собой разумеющимся, действительно, могут только у вас. И что, вы хотите разработать специальный самолет для этих целей?

– Хотим, – согласился Токигава, – но мы с моим партнером трезво оцениваем свои силы. То, что сделаем мы, получится заметно хуже того, что, взявшись за эту задачу, сделаете вы. А летчики-тэйсинтай достойны идти в последний бой на лучших в мире машинах.

– Мне, значит, для них эти машины предлагаете сделать… Причем если нужны действительно лучшие в мире, то они должны быть не только разработаны, но и сделаны в России, вы это понимаете?

– Понимаю, и поэтому мы предлагаем вам… не могу подобрать слова. Ваши самолеты с нашими летчиками будут воевать и против наших, и против ваших врагов.

– То есть вы предлагаете организовать подразделение… как вы это назвали? – малость охренел я.

– Тэйсинтай. Жертвующий жизнью.

– Ага, их самых. В Российском ИВВФ?

– Да. Наши пилоты отдадут свои жизни во славу микадо, но по вашему приказу.

– Вынужден попросить время на обдумывание, – с сомнением сказал я, – ваше предложение слишком неожиданно.

Собственно, тут надо было просто уяснить для себя, что это – высшая степень цинизма или героизма? Или это еще что-нибудь, вовсе мне незнакомое…

Глава 15

Все-таки на женщин сильно действует появление внуков, думал я дождливым октябрьским вечером пятого года. Причем именно внуков, внучки на них так не влияют! Вот в том мире жили мы с супругой не сказать что в такой уж безумной любви, но в полном согласии. И что? Как только дочь разродилась потомством, жена тут же сбежала то потомство нянчить. Но там ладно, все-таки это себя так повела законная жена. Но тут-то – любовница! И то же самое – дочек Ники по полтора раза в год видела и не страдала от этого, а как родился у Николая сын Алеша, так она готова была все свободное время проводить вокруг него. Правда, у Алисы это не встретило ни малейшего понимания, так что в тот раз все быстро вернулось в исходное состояние. Но теперь, с рождением Вовочки, да еще при полном попустительстве Маши, моя ненаглядная безвылазно торчала в Зимнем, заявив мне, что если я хочу ее видеть, то пусть сам и приезжаю. Будучи в общем человеком довольно занятым, я совмещал визиты к даме сердца со служебными надобностями, по которым мне иногда требовалось посетить императорскую резиденцию. Дело в том, что Гоша выразил пожелание, дабы аресты лиц от третьего класса табели и выше я производил лично – а то, мол, империя все-таки сословная, и неудобно, когда его сиятельство какого-нибудь министра берут под белые ручки простые сержанты… Так что в последний раз, когда я приезжал за Бирюлевым, уловивший закономерность народ впал в панику и попрятался. И чего, спрашивается, так пугаться, если не воруешь? – грустно думал я, идя по мгновенно опустевшим коридорам. Ведь сегодня я приехал не по служебной надобности – всех подлежащих этому уже взяли – а по зову сердца, в кой-то веки раз повидать любимую… Я вам виноват, что желающих грохнуть меня можно выстроить в очередь длиной с горбачевскую водочную, и поэтому ездить приходится с охраной? Ну вот, опять кто-то бегом ломанулся, вон как копытами стучит… Что там за "шлеп"? А, занесло болезного в повороте, полы-то скользкие.

Мари уже ждала меня – на столике имелось кофе, пиво, вобла и печенье.

– Дорогой, – поинтересовалась она после того, как ознакомила с последними новостями про Вовочку, – ты как-то будешь готовиться к свадьбе?

– Это к какой еще? – поперхнулся пивом я.

– О господи, – вздохнула дама, – и за что мне такое наказание? Не пугайся, не к нашей! Его высочество и твой генерал, между прочим, Михаил собирается сочетаться браком с японской принцессой, в православии принявшей имя Марина Владимировна.

– Хорошее имя, – согласился я, – и когда они двинут под венец?

– Сразу после Рождества.

– Три месяца же еще осталось!

– Вот я и спрашиваю заранее, а то скажешь тебе за две недели, а в ответ – занят!

– Спасибо, придется, конечно, готовиться – там же все августейшие персоны будут, с одной охраной возни сколько… Или ты имела в виду что-нибудь другое?