Гавайи: Миссионеры

– Сгорела наша любимая церковь. Я уверена, что это был несчастный случай. Естественно, мы хотим отстроить её заново, да так оно и будет. Но прежде, чем мы возьмемся за работу, нам хотелось бы сделать что-нибудь для тех добрых американцев, которые приезжают в Лахайну. Мы построим небольшую часовню, где они смогут помолиться, почитать или написать письма близким. Может быть вы, как добрые люди, подадите пример и пожертвуете на строительство несколько долларов?

И при помощи своего очарования и толики лести Малама выудила у обескураженных капитанов шестьдесят долларов. Таким образом, мечта Эбнера, зародившаяся у него ещё в виду Четырех Евангелистов, когда матросы "Фетиды" в шторм боролись с парусами, сбылась: в Лахайне была основана Часовня для моряков.

* * *

К началу года маленький мирок, который строил Эбнер, стал понемногу организовываться и приобретать цивилизованные черты. У миссионера имелся грубый письменный стол и лампа, при свете которой он продолжал переводить Библию. В городе функционировали три школы, каждая из которых пользовалась все возрастающим авторитетом и делала большие успехи в деле воспитания юношей и девушек. Казалось, уже недалек тот день, когда Илики, младшая дочь Пу-пали, выйдет замуж за одного из тех надежных гавайских юношей, которые также посещали школу и время от времени тайком заглядывали в класс Иеруши. Капитан Джандерс, вернувшись в Лахайну, решил остаться здесь и открыть свой магазин, обеспечивающий всем необходимым прибывающие корабли. А когда капитан решил вызвать из Нью-Бедфорда на Гавайи свою жену с детьми, то в твердости его намерений уже никто не сомневался. Это обрадовало Эбнера, так как теперь у священника появился надежный товарищ, обладающий трезвым умом. С Джандерсом можно было подолгу вести дискуссии на самые разные темы. Капитан же, узнав о том, что Кридленд, бывший юнга "Фетиды", остался не у дел после того, как команда была распущена, попросил Эбнера написать письмо в Гонолулу. Священник согласился и даже предложил молодому человеку место в Часовне для моряков, и в настоящее время Кридленд давал наставления молодым матросам. Количество китобойных судов, прибывающих в Лахайну, все увеличивалось, и если в году их насчитывалось, то в году их количество возросло до ?.

Малама быстро приближалась к своей мечте о достижении милости Божьей, и становилось совершенно ясным, что при освящении вновь выстроенной церкви Алии Нуи будет обязательно принята в её члены. Однако на светлом и широком горизонте Лахайны, подобно темным тучам, нависли две проблемы. Первую Эбнер предчувствовал заранее, так как при восстановлении церкви у них с Келоло вновь возник спор относительно места расположения входа. Вождь настаивал на консультации с кахунами племени, но Эбнер, как и прежде, стоял на своем:

Дверь останется на старом месте. И все эти разговоры в деревне о том, что кахуны якобы знали, что церковь будет уничтожена, просто раздражают меня. Какие-то пьяные мат росы сожгли её, и не более того. И ваши местные суеверия не имеют к происшедшему никакого отношения.

– Макуа Хейл! – Келоло старался, чтобы голос его прозвучал негромко. Мы не хотели говорить с тобой относительно двери. Мы уже знаем, что у тебя есть свое собственное мнение, и мы знаем даже то, что твоя церковь навсегда останется несчастливой. Но с этим мы уже ничего не можем поделать.

– Так по какому поводу хотели меня видеть кахуны? – с подозрением в голосе спросил Эбнер.

– Давайте подойдем к церкви, – умолял Келоло.

Когда Эбнер встретился с мудрыми жрецами, они указали на оставшиеся две трети стен и отсутствующий потолок, а затем предложили:

– Макуа Хейл, мы подумали вот о чем. В бывшей церкви было очень жарко, особенно если учесть, что на полу сидело более трех тысяч человек. И при этом ветер не обдувал их тела.

– Да, было довольно тепло, – не мог не согласиться Эбнер.

– Поэтому не было бы мудростью, если бы мы не стали достраивать стены до их прежней высоты. Вместо этого, не лучше ли было бы даже, наоборот, уменьшить их высоту? Тогда бы мы смогли поставить высокие угловые столбы и опереть на них крышу, как это было раньше. И получится, что когда церковь будет достроена, в ней будет гулять ветерок, и создастся такое впечатление, как будто мы все находимся на берегу моря.

Эбнеру понадобилось несколько минут, чтобы осознать и обдумать это радикальное предложение, и он старался собрать вместе все части этой новации в своем уме, после чего нерешительно заговорил:

– Вы хотите сказать, что те стены, которые у нас остались, мы должны снести вот до такого уровня?

– Даже ещё ниже, – посоветовали кахуны.

– Ну, и… – размышлял Эбнер. – А угловые столбы, как вы предлагаете, поднять до прежней высоты?

– Да, и потолок уже установить только на них, на той же высоте, как и раньше.

– Но тогда у церкви практически не будет никаких стен, – запротестовал Эбнер.

– Зато нас со всех сторон будет обдувать ветер, и всем станет хорошо, попытался объяснить один из мудрецов.