Гавайская петля

Особо не фантазировали, Туманов пнул по колесу, взвыла сигнализация. Успели досчитать до десяти, вспыхнул свет на веранде, хлопнула дверь, раздался решительный топот, и с крыльца спрыгнул подтянутый мужчина в брюках, расстегнутой рубахе. Грудную клетку обвивала сбруя кобуры. Привычным движением он выхватил стильный австрийский «Глок-17», внимательно осмотрелся. Выключил при помощи брелка сигнализацию, обошел вокруг машины, забрался внутрь, осмотрел салон. А когда распрямился, перед ним уже стоял Туманов. Ударил в солнечное сплетение – без преамбул, особо не размышляя на общечеловеческие темы. Телохранитель захлебнулся, выронил пистолет. Кошкин затопал по крыльцу – расширять захваченный плацдарм. Ордынкин уже отирался у двери, услужливо распахнул ее перед коллегой, согнулся в шутовском поклоне:

– Прошу вас, сэр.

– Спасибо, вы так предупредительны…

Туманов ударил еще раз – в глаз. Подхватил под мышки обмякшее тело и, пятясь, выворачивая голову почти на сто восемьдесят градусов, потащил пострадавшего в дом. Пристроил под входную дверь на коврике, заперся на засов.

У второго телохранителя отлично работал оборонительный инстинкт. Он вылетел из бокового ответвления, прыжком принял стойку, выпучил глаза, направил на Туманова пистолет. Мог и пальнуть, не похлопай его Кошкин по плечу. Тот резко обернулся, пистолет сменил владельца, и бодигард взвыл, когда его рука чуть не вывернулась из сустава. Ордынкин толкнул его на Туманова, тот принял в свои заботливые объятия, врезал в глаз, подхватил под мышки…

На шум объявился еще один мужчина – среднего роста, в очках, по пояс обнаженный, с гладко выбритой головой. Оружия у него не было, и Туманов как-то постеснялся распускать руки. Мужчина был страшно бледен, он чуть не задыхался от страха.

– Доброй ночи, – вежливо поздоровался Туманов. – Всячески извиняемся за беспокойство. Артур Кириллович?

– Нет, – резко дернул головой обитатель фазенды, – Алексей Михайлович…

– Надо же, – удивился Туманов. – Оказывается, вы – это я… А где же у нас изволит почивать Артур Кириллович?

– Там, – сбитый с толку мужчина показал на дверь в глубине коридора, – он не спит… В спортзале…

– Ночью? – на всякий случай уточнил Туманов.

– Уже утро… Артур Кириллович рано встает…

Действительно утро – Туманов посмотрел на часы. Практически четыре утра. Надо же, попали в компанию чудаков…

– Да ладно вам лясы точить, успеете еще наболтаться, – проворчал входящий во вкус Ордынкин и смачно врезал Сбруеву под дых. Туманов подхватил под мышки обмякшее тело…

В спортзале была хорошая звукоизоляция. Неудивительно, что находящийся там человек не слышал шума в доме. Он сидел в расписном китайском халате в позе лотоса на полу между тренажерами и усиленно медитировал – избавлялся от негативной энергии. Туманов подошел на цыпочках, хотел отвесить затрещину, но постеснялся, покосился на застывших в проеме соучастников с вытянутыми от изумления физиономиями, обошел человека и сел на корточки.

Тот поднял голову и спокойно посмотрел ему в глаза. Потом вздохнул, и на лице мелькнул оттенок раздражения. Действительно, выдавать себя за такого субъекта было бы верхом наглости. Вокруг Темницкого буквально витал ореол аристократической чистокровности. Высокий, выше Туманова, вероятно, на полголовы, с ухоженными руками, холеным загорелым лицом, пронзительными голубыми глазами. «Римский бог какой-то, – недовольно подумал Туманов. – Могли бы и попроще что-нибудь придумать. Можно представить, сколько в этом экземпляре апломба, высокомерия и спеси». Предприниматель не менялся ни в позе, ни в лице.

– Здравствуйте, Артур Кириллович, – дружелюбно поздоровался Туманов. – Ведете здоровый образ жизни? Это правильно – не будете в старости внуков развлекать приступами маразма. Вообще-то мы не с миром. Но и не сказать, что собираемся вам всеми силами навредить.

– Кто вы? – раздраженно скривил губы Темницкий. У него и голос был бархатистый, аристократический.

– Мы все объясним, – улыбнулся Туманов. – Но, может быть, не здесь? Выбирайтесь, Артур Кириллович, из своего лотоса и давайте пройдем в гостиную. Только не надо совершать физических упражнений, хорошо? Так не хочется портить ваш классический римский облик…