Гавр – сладость мести

После всех хлопот ребята проголодались и пошли к коневозу: там, уже завершив все дела с конем Казика, хозяйничала Нина, накрывая на стол. В их коневозке кроме нее было еще человек пять: двоих Алешка знал — они тоже были спортсменами, он их встречал раньше на других соревнованиях; с остальными его познакомили. Из холодильника достали холодную водку и понеслось. Постепенно к ним в коневозку стал подгребать народ. Слух о том, что здесь наливают, быстро распространился по всему лагерю.

Все набившиеся в коневозку были конниками и у всех были одни интересы и темы для разговора. Было весело и шумно. Обсуждали предстоящие старты: кто на них уже приехал, и кто приедет позже. Говорили о лошадях, о сложности маршрута и масштабе этих соревнований.

— Прикинь, — наливая рюмки, произнес спортсмен, приехавший сюда из Питера. — Говорят, более ста голов лошадей здесь должно быть.

— А спортсменов сколько приедет?

— По заявкам в федерацию — человек шестьдесят.

— Вот это масштаб, — воскликнул Олег, который приехал сюда с двумя конями из Самары.

— Еще с юга приедут, наши именитые конкуристы, и из Белоруссии, у них тоже сильные спортсмены. Я вот из Новгорода, кстати, сюда приехал.

— Сильный состав здесь прыгает.

— Конечно, когда призовой фонд — миллион рублей, — девочка-коновод со смешными хвостиками на голове, говоря это, пыталась втиснуться на диван, двигая сидящих на нем. — Кстати, организаторы конкура артистов пригласили, прикинь. Говорят, "Моральный кодекс" в живую петь будет, а вечером дискотека. Вот оторвемся.

Народ весело загалдел в предвкушении такого события.

Бурные посиделки затянулись до середины ночи, потом к коневозу ребята из Рязани подогнали свою машину и включили в ней музыку на всю мощь. Народ из коневозки вывалился наружу. Летняя ночь была теплой, а над головой простиралось огромное звездное небо. Все были молоды, увлечены спортом и любили эту жизнь. Эстрадные хиты из динамиков в машине не оставляли равнодушных, и постепенно вся компания уже отплясывала прямо на мокрой от росы траве.

На звуки музыки народ, который спал в других коневозках и в палатках, стоящих вдали, стал вылезать и, видя возможность повеселиться, присоединялся к общему празднику жизни.

Алешка столько никогда и не танцевал, да он вообще никогда не танцевал. А здесь ноги сами повторяли нехитрые движения, и он не сдерживал себя.

Когда небо стало светлеть, народ стал расползаться кто куда. Алешка тоже чувствовал, что еле стоит на ногах. Он дотащился до коневозки с желанием упасть спать. Но внутри все было уже занято. Он даже и не понял, кто и где спит. Спали везде. Видно, успели все-таки разложить диван и убрали стол, и теперь все пространство коневозки занимала одна сплошная кровать. Вот эта кровать и была в телах. То, что там спят не только свои, но и неизвестные ему люди, Алешка идентифицировал. Причем спали все в одежде, было видно, что как кто пришел, так и упал.

Понимая, что здесь уже все занято, он пошел в отсек для лошадей и, достав две попоны Валюши, улегся на квадратных тюках сена, завернувшись в попоны.

* * *

Утро было недобрым. Мудрость этой фразы Леша ощутил на себе, как только смог разлепить глаза. Голова гудела, во рту пересохло, все тело болело, так как затекло на жестких тюках, а ноги вообще еле двигались — видно, такой пляс на всю ночь не прошел для них даром. Он еле встал и на полусогнутых поплелся на улицу. Умывшись в туалете в конюшне, до которого едва дошел, Алешка вернулся в их коневоз и застал всех за завтраком. Кровать была уже собрана и опять превратилась в диваны со столом посередине. В их коневозке опять были люди — те, которых он уже знал, и те, кого видел впервые.

При виде его все радостно закричали.

— Танцор диско пришел. Давай садись, завтракать будем.

Костя подвинулся, уступая ему место на диване.

— Ты за коней не переживай, — Катя поставила перед ним тарелку с пожаренной на плите яичницей, которую она жарила на плите, — вчера я их покормила, как говорили, и сегодня с утра. С ними все нормально, поешь и можно их в работу брать. Тебе кого первого седлать?

— Давай с Вальхензее начнем: он вороной, ему на солнце тяжелее работать будет. Нужно до жары его подвигать.

Несмотря на вчерашнее, Алешка с удовольствием уплетал яичницу, потом стащил из открытой нарезки несколько кусочков ветчины, а из банки — хрустящий соленый огурец.

— Кому чай, кому кофе? — оборачиваясь к сидящим, спросила Нина, видя, что электрочайник закипает.

Лешка попросил кофе, как и большинство.

Кроме чашки с дымящимся растворимым кофе, перед ним возникла рюмка с водкой.

— Руку смягчить перед работой нужно, — пояснил Костя.

Лешка не стал отказываться от славной конной традиции "смягчения" руки перед посадкой на лошадь.

* * *

Тренировка прошла на волне позитива и хорошего настроения.

На тренировочном поле одновременно ездило человек пятнадцать: кто-то уже заканчивал тренировку, другие только начинали разминать лошадей, а те, кто был готов, прыгали через одиночные препятствия.