Газда

Но это тоже будет потом. Приехал Друз. На школьном автобусе. Всё – кончилось божество. Адепты забрали и автомобиль, и шофера, и он оказывается, не Друз двадцать девятый, а лжебог, отцом которого является настоящий Ибис, а мать – сумасшедшая Ванга, которую Ибис привёз из Польши. Чем запутанней – тем интересней и грязней, религия друзов, тут же поделилась на тысячу течений: одни были за Друза двадцать девять, и признавали его богом, другие против, одни верили в деву Вангу, другие уничтожали всё и всех связанных с её именем. Началась обыкновенная религиозная грызня. Сын был взрослым, мы посоветовались с ним (ему надоело быть богом), и он принял новое имя – Ванька! Оно ему так понравилось!

– Ванька! Красиво. А кому не нравится – в дыню.

Это он уже из медресе притащил. Я ещё до отъезда, успел переоформить все документы, и там, где была графа национальность, взял на себя ответственность, записал – русский. Мать была из друзов, значит не еврейка, а у папы, кто его знает, что ему там бабушка намешала. (Я тайком от всех, сдал кровь в Москве, на принадлежность к российским генам. Есть такая, особо законспирированная платная медицинская услуга. Обычно её заказывают, чтобы избежать алиментов от незаконного отцовства.

Но тут особый случай: еврей желает стать русским). Блин! Я знал, что этот тест можно было купить на бульваре, в Хайфе, тебе бы, за деньги примешали бы к твоей крови, что хочешь, родная бы мама не узнала. Даже пришили бы то, что в своё время обрезал мулла или раввин. Только плати. Но я просил у бога одного – справедливости. Вышел прыщавый студент, с распечаткой:

– Иванов. Кто здесь Иванов?

Я поднял руку. Я. Он подошёл ко мне:

– Бонифаций Иванович?

Я кивнул.

– Кто вам сказал, что вы не русский? И что у вас нет русской генетики, Будьте вы хоть Отто, хоть Жак, хоть Густав или Стецько, но русские гены всегда будут доминировать у вас, и у вашего потомства. У вас отличные гены, мужчина!

У меня, как камень, с души свалился. Значит я не ошибся в выборе нации.

Бабушка! Не знаю, о каких ошибках молодости ты говорила? Что ты убрала из моего тела, и что добавила?

Мои гости наконец успокоились, я представил их сыну. Назвав малого новым именем. Никто не удивился изменению, у привидений нет имён, назови, как хочешь, но главное, что ты можешь. Я дал гостям отдохнуть, но они снова прибежали в мой кабинет, испугавшись криков жены. «Оно» опять взялось мучить Роз. Жене было больно, но я ничем не мог помочь, лекарство и снотворное не действовало. Роз прекращала кричать только тогда, когда «Оно» уставало. И пошёл разговор – трудный, долгий, откровенный, как в зоне, я рассказал всё, ответил на все вопросы друзей, ничего не скрыл, всё как есть. В комнате воцарилось тягостное молчание.

– В зону тебе надо, к нам. Мы и тебе поможем и жену спасём. Покажем её нашим врачам. Всей семьёй – в зону.

– Я уже думал.

Решено. У меня появилась маленькая надежда, что только зона сможет спасти мою семью от того кошмара, который нас преследует. Надежда была только на зону, на друзей и тонкий мир. Мы разговаривали. Вымотавшийся от занятий и новых впечатлений от гостей и своего изменившегося статуса, сын заснул на моих коленях. И проснулся тут же, в ужасе, с криком боли. «Оно» переключилось на Ваньку, мучило просто так, без цели. Я с ОК начал обсуждать будущую поездку. Для перевозки жены нужен был специальный самолёт, разрешение властей, медицинское освидетельствование и ещё много различной макулатуры, те же вопросы касались Ваньки, к тому же для вывоза десятилетнего ребёнка, кроме заверенной копии свидетельства о рождении, требовалось разрешение матери. Мне бы бегать по инстанциям, целый год нужно было, чтобы оформить эти документы. ОК нахмурился:

– Я всегда говорил, что ваш мир недоделанный, вы сами создаёте проблемы на пустом месте, сами их преодолеваете и сами страдаете от несовершенства того мира, что построили. Хорошо. Я проведу вас по каналу зеркал. Только не гу-гу, хорошо.

ОК сам обошёл все магазины Тель-Авива, чтобы найти подходящие чехлы. Евреи и тут умудрились наколоть друга, продав ему вместо чехлов, мешки из – под сахара, по цене, в десять раз превышающую себестоимость. До вечера гости успели побывать на море, недалеко от Нетании, и всё, больше никуда не успели. Отпуск быстро прошёл. «Стиралка» вошла в комнату жены, провела пассы руками, надавила на какие-то точки на её теле, и со словами:

– Бигудь, бигудь, упаковала её в два мешка, как картошку на Привозе.