Газда

Я уже перестал верить знаменитым израильским врачам, они создают себе имидж, чтобы делать деньги, они завели на меня карточку. Мне надоели эти священнослужители со своими догмами и молитвами, напоминающими вой кастрированных котов. В один день я выгнал всех: друзов, не друзов, арабов, индусов. Дом должен быть домом, а не прибежищем для религиозных шарлатанов, напичканных всякой подкожной заразой. Они были хуже привидений – такие едкие, противные, вечно чешущиеся и покрытые коростой. Свою непомерную лень и нежелание работать, они скрывали религией и своим особым предназначением, они желали быть посвящёнными, но народ так не желал. Посвящённые – это своя, особая, отдельная каста, состоящая истинно из одухотворённых, приближенных к богу лиц. У меня состоялся разговор с адептами, я говорил и с посвящёнными. Своей зверской выходкой (благодаря сохранившимся русским генам), я сломал им весь бизнес. Они посчитали меня виноватым в создавшемся положении. Я для них был, как дьявол, при живом боге. Религия, превратилась в откровенное словоблудие, дошло до того, что в их проповедях ни я, ни Роз не были родителями Друза двадцать девятого. Он бог и у него божественное начало. Друз был взрослым мальчиком:

– Пап? А правда, что ты не мой папа? А мама не моя мама? И что зоны никогда не было? Чернобыль – это миф, выдумка, это в каком-то другом мире. Пап, они говорят: что ты нечистый, ты дьявол, и они объявили тебе войну.

Спасибо бабушке, вовремя включились защитные функции, и если бы не сын, его присутствие со мной рядом, то, наверное, в ничего не подозревающей моей голове, давно бы был холодец из мозгов, обработанный миксером пуль снайперских винтовок, я насчитал пять наёмников. Я не собирался прикрываться сыном. Эти вшивые адепты назвали меня нечистым? Эти, друзья клопов и клещей назвали меня земляным червяком? Бедным хирургам, предстояла тяжелейшая операция. Никогда, за историю своего многовекового существования Земля Израиля не встречала такого изуверского садизма – в клиники скорой помощи привезли в бессознательном состоянии пять полутрупов снайперов, в полной амуниции, даже со снайперскими винтовками…, только эти винтовки, ещё надо было достать. Посвящённые появились вовремя. Их снайперы и наниматели, минут пятнадцать болтались вниз головой, а особо рьяным и особо религиозным – не повезло. Я тщательно отмывал руки после прикасания к проказным язвенным псориазникам.

– Блин! До какого состояния нужно довести своё тело, ради куска дармового хлеба. Бабы Яги на вас нет!

Некстати, вспомнил подругу.

– Она бы вас быстро бы перевоспитала. Блин! Плыли бы вы сейчас по Припяти, и брали барьеры с препятствиями! Из бабы Яги, не плохой бы Мойдодыр получился бы.

Посвящённые пришли напомнить – что дом не мой и всё, что в нём, их адвокаты достали раскладки и уже приготовились к математическому диалогу, но покосившись на символическую перекладину с трепыхающимися единоверцами, почему-то передумали, места на ней ещё хватало для всей нагрянувшей комиссии. Мне не верится даже, что они в суд попадут. Гости медленно, но степенно вышли, сохраняя имидж достоинства друг перед другом и виляя мокрыми пахучими задами, но выйдя за ворота…, забыли о всём. Думаю, они больше не появятся. Я подошёл к зеркалу: ох и вид был у меня! По телу чешуя змеи, это моя природная кевларовая защита, поставленная бабушкой, возникает автоматически при появлении угрожающей опасности, для жизни. Каждая чешуйка спасает от пули снайперской винтовки, даже больших калибров. А всё вместе может выдержать залп гранатомёта. Лицо превратилось в маску – чужой на воротах ледяного катка. Про остальное молчу. Теперь ясно, почему эти посвящённые не стали в хоккей со мной играть? И дали дёру от этого чудовища.

Бабушка, прости меня, но как только появлюсь в России, в ноги кинусь врачам, чтобы восстановили мои русские гены.

Скоро должен появиться сын, надо было прибраться в доме, «стиралки» рядом нет!

– Обижаешь, Властелин! Я уже прибралась, и по временам тоже.

У, блин! Нет ни перекладины, не «грилей», ни тому, кому не повезло. В доме чистота и порядок. А рядом не знакомые люди, женщина и двое мужчин, с чемоданами и бирками Аэрофлота. Погоди, мне этот нос, в квадратных очках с такими же румяными квадратными ушами и оселедцем, кого-то напоминает.

– Блин! Секундант!

И началась каша мала! Мне пришлось заново знакомиться с ОК и со «стиралкой», она, оказывается, была женой ОК (у них это немного по – другому, свободный брак, по- нашему). Я рассматривал своих друзей, привыкая к их новым образам. Прикольно, непривычно как-то? «Стиралка» устала от моего пристального внимания:

– Что вылупился? Властелин резиновый.

– Сама ты, такая!

– А, где та, что обещала меня на бигудь накрутить?

Оказывается, Роз всех окружающих меня женщин предупреждала, и успокоилась, только после рождения сына. По моему лицу, «Стиралка» поняла, что ляпнула что-то не то…, но разговор будет потом, а сейчас.

– Почему вы бабу Ягу с собой не взяли? Материализованные привидения, рассмеялись, посмотрели друг на друга:

– Она на задании!