Газета День Литературы # 119 (2006 7)

Вот так и мне твоё родное имя

О радости недолгой говорит.

Но древний путь вздыхает перед нами,

Струится дым селений сквозь года,

Пока горит упрямо за холмами,

Горит одна, последняя звезда!..

ГОРОСКОП

"О, мой белый и тонкий Лель…"

Ваши стрелы не тронут меня,

Не пронзит, не погубит молва.

Я родился под знаком Огня,

Под могучим созвездием Льва.

Грудь мою целовала в метель

Василиса, на санках летя.

Что мне тощий, измученный Лель, —

Слепоты и бесстрастья дитя?

Вам, не знающим преданных слез,

По-мужски не ласкавшим невест,

Не услышать лебяжьих берёз,

Надо мною шумящих окрест.

Я не прячу ножа под полой,

Воры совести, карлики тьмы,

Не призваньем, а вздорной золой

Обессонены ваши умы.

Хоть брани вас, хоть громко проси,

Не поймёте в рутинах неволь, —

По таким вот, как я, на Руси

Тосковала бунтарская голь.

Подводила на сходках коня,

Говорила державны слова.

Я родился под знаком Огня,

Под могучим созвездием Льва.

***

В поздний час я молчалив и светел,

Звёздных дум никто не запретит.

По равнине белой белый ветер,

Белый ветер стонет и летит.

Замело селения до крыши

И такой клубится непокой,

Словно Бог недавно глянуть вышел

И вздохнул,

и вдруг махнул рукой!..

Это рок, скажи ты, иль минута:

За пустыми окнами шурша,

Не найдет нигде себе приюта

Русская гонимая душа?

Вот и мы с тобой через границы,

Сквозь разор, какой не превозмочь, —

Два крыла большой усталой птицы,

Тихо возвращающейся в ночь.

А холмы плывут и серебрятся,

В снежный шторм ныряют облака,

Только нам в стихиях затеряться

И пропасть не суждено пока.

Враг пришел и на родном пороге

Зверя дрессированного след,

Враг пришел —

и ни одной дороги,

Ни одной тропы к свободе нет!..

И НЕ НАЛЬЁТСЯ КОЛОС

Запамятуй родную землю —

до срока поседеет волос,

Не засверкают росы в травах

и не нальется колос.

Запамятуй родную землю,

умчись-ка от неё, любимой —

Простишься с маем грозовитым

и с высотою голубиной.

Запамятуй родную землю —

испепелишь талант без цели,

И на тебя падёт проклятье

в начале жизненном, в конце ли.

Запамятуй родную землю —

и мир во взоре уместится,

И ты поймёшь, истратив силы,

необязательность родиться.

***

Иноземцу меня не осилить

И уже невозможно пресечь,

Я недаром родился в России

И пою её горе и меч.

Вырастал я за сына и брата

Из тяжелой и злой маеты,

Вам, которые ложью распяты,

Вам, которые пулей взяты.

Смолкни, ветер, над миром разбоя,

Эхо смерти, не шастай в лесу,

Я боюсь, что однажды с собою

Тайну века во тьму унесу.

Будет каждая крыша согрета,

Вспыхнет праведный свет навсегда,

Если в грешную память поэта

Залетает вселенной звезда.

Если выстояв, выдюжив, вызнав,

Я поднялся — и солнце в груди,

Если вещая матерь-Отчизна

День и ночь у меня впереди.

Струны времени, совести стрелы,

Красной масти на поле цветы,

Это — чувства и слова пределы,

Это — ты, моя Родина, ты!

ЛУННЫЙ ВСАДНИК

Седы мои виски.

И ветер мира скоро.

Сугробами тоски

Запружены просторы.

Снегов холодный бред.

И ветра вздох колдунный.

И скачет столько лет

Куда-то всадник лунный.

Зари зовёт огонь

Или уносит время?

Не расковался конь.

Не потускнело стремя.

Равнина, глубока,

Раздвинулась в тревоге.

И цокот в облака

Упал с крутой дороги.

Вселенские края.

Созвездий злые чаши.

Кто всадник этот? Я,

Пророчески скорбящий.

Как будто меж планет

В лукавых тайнах правил

Нездешний острый след

Мне сердце окровавил.

И я скачу, скачу.

И нет страстям отбоя.

Кого догнать хочу,

Себе ль ищу покоя?..

ТОСКА ПО КРЫЛЬЯМ

Чего судьба мне только не давала,

А жизнь моя, как прежде, нелегка.

…Оплаканные синью перевалы,

Наполненные солнцем облака.

Красавицу уже не покорю я,

В дому Кащея не взломаю дверь…

Вот сяду под скалой да погорюю,

Подумаю, что делать мне теперь.

И, подсмотрев, как снова я не плачу,

Седой Урал, по-стариковски прост,

За молодость, не знавшую удачи,

Преподнесет озёрный ковшик звёзд.

Он скажет громко: — Выбирай любую! —

Но я устало руку отведу.

Ведь я ищу не просто голубую,

А самую бессмертную звезду.

В полночный час над луговым простором,

В горах дремучих, где шумит река,

Её, наверно, видел только ворон

Да ветер, пролетевший сквозь века…

ТЫ ПРИШЁЛ

Ты пришел из долин

Золотой,

как огонь

Палестины,

Большелобый и добрый,

Наивный Христос:

"Все мы братья во чреве

И все перед смертью едины!"…

И тебя

с благодарностью мир

Над собой превознес.

Был красив ты и молод,

По-женски застенчив немного.

И печальные волосы

Падали тихо до плеч.

Нерастраченный голос,

Во взоре — величие бога.

И явился ты нас

От позора сберечь.

"Полководец и воин,

И царь, и калика,

Осените раздумьями

Ваши сердца!"

Коль тяжелы грехи,

Значит, горе велико,

Прикоснитесь к стопе

Пресвятого отца.

Только трудно равнять

И одежду, и блюдо.

Каждый пьет по достоинству,

По возможности — ест.

Жить хотел ты, Христос,

Но уже приготовил Иуда

Для тебя распростертый

Над чуткой планетою крест.

Ой, как гвозди остры

И длинны, словно это змеиные жала,

Ну а ночь-то темней,

Чем овечья немытая шерсть!

С пальцев капала кровь.

И пробитое тело дрожало,

И надрывно скрипела

Костром озаренная жердь…

Сладко спали рабы,

В занужденье привычном седея,

С верой в завтрашний день,

Натянувши лохмотья до пят.

И склонялась к покорным

Нежней Магдалины идея,

Та, хранитель которой

Был завистью ближних распят.

Уползли палачи

От преступного торжища скоро,